Петровская эпоха по праву считается переломной в культурном развитии России. Но этот культурный перелом не был похож на внезапный катаклизм, он не мог произойти мгновенно. Это был сложный и противоречивый процесс, в рамках которого взаимодействовали национальные традиции и «европеизация». И именно новаторская деятельность Феофана Прокоповича – «просветителя в рясе», во многом способствовала этому переходному процессу.

Писательство перестало быть привилегией монахов, плодом их свободного творчества. Петр выдвигал другой тип писателя. Интеллектуал, сочиняющий по обету или по внутреннему убеждению, был заменен служащим человеком, служащим по заказу или прямо – «по указу». Услуги отечеству становятся мерилом в оценке человека, личные качества приобретают первостепенное значение. Не знатность и богатство, а «острый разум», воинская храбрость и гражданские поступки определяют значение человека в общественной жизни. Петровская «Табель о рангах» была значительным шагом к практической реализации новых принципов, послуживших основанием для развития в России прогрессивной просветительской идеологии.

Отказ от средневековой церковной идеологии, наивный рационализм и утилитарное просветительство – все эти черты, характеризующие новое общественно-политическое мировоззрение петровской эпохи, определили необыкновенную сложность развития русской культуры того времени.

Феофан Прокопович в своих сочинениях, в своих печатных и устных словах и речах запечатлел образ зарождавшейся Российской империи. В его творчестве петровская эпоха нашла свое наиболее полное и всестороннее выражение.

Как известно служебная и литературная деятельность Прокоповича началась в Киеве. Его преподавательская деятельность в Киево-Могилянской академии продолжалась с перерывами 12 лет. В отношении многих вопросов он, как преподаватель, часто имел свое личное мнение, которое сильно отличалось от господствовавшего в то время схоластического мировоззрения. Сам Феофан, хотя и обучался в иезуитском коллегиуме, известном своими узкими схоластическими рамками, сумел развить в себе чрезвычайно сильное скептическое, критическое отношение ко всяким авторитетам. Этот критический дух в сочетании с блестящим остроумием, умение тонко подмечать слабые стороны противников составляет характерную черту литературной деятельности Феофана Прокоповича. Нетерпимость всего католического и в науке и в богословии сблизили Феофана с выдающимися деятелями времен Реформации.

«Науки методом новым, ясным и доступным, – пишет о нем Байер, – излагать начал, которыми все поколение к гуманизму и великодушию будил».

Учительствуя в академии, Феофан немедленно включился в общественную и научную жизнь страны. Почти во всех произведениях, написанных в Киеве, мыслитель выступает против авторитаризма, религиозного фанатизма и догматизма, призывая людей руководствоваться разумом, здравым смыслом. Он обосновывает необходимость расширения образования среди всех людей, независимо от их происхождения и имущественного положения.

Преподавательскую деятельность Феофан начал учителем пиитики – науки стихотворства, которая процветала в иезуитских коллегиумах в XVII в. В своем курсе Прокопович стремился очистить теорию поэзии от схоластических догматов, хотя при составлении курса пользовался иезуитскими руководствами Понтана и Фамиана Страды. Но все же, главным авторитетом для него был Скалигер.

Курс «Поэтики» является первым значительным памятником русской теории поэзии. Феофан Прокопович в своем курсе требует от поэзии серьезной проблематики, высокой нравственности, глубокого патриотизма и художественности. Этот трактат оказал заметное влияние на русских и украинских теоретиков поэзии XVIII в. Впервые этот труд был напечатан после смерти Прокоповича по инициативе архиепископа белорусского Георгия Конисского в 1786 г. в Могилеве, где были напечатаны и некоторые стихотворения Феофана.

Гораздо более смелым новатором явился Феофан в практическом применении, той науки, которую преподавал. По обычаю учитель пиитики сочинял для студентов академии драматические действа и диалоги, точно так же, как преподаватель риторики должен был читать проповеди и сочинять приветствия от имени академии. В связи с этим в 1705 г. Феофаном была написана трагикомедия «Владимир».

«Владимир» – первая нравоучительная пьеса, созданная на тему из русской истории, в тоже время вызывающая у зрителя аналогии с современностью. В драме рисуются события предшествовавшие принятию христианства на Руси при князе Владимире Святославиче. Комический элемент в пьесе не выделен в отдельные интермедии (как было принято), а пронизывает собою всю пьесу, воплощаясь в лице жрецов – противников христианства. Не вызывает сомнения, что некоторые черты жрецов выхвачены из быта православного духовенства.

Князь у Прокоповича понимает необычность предстоящего шага. Одержав победу над Византией, он решает принять веру побежденных, обнаруживая в этом шаге государственную мудрость в определении исторической судьбы народа. Реформа Владимира в сложных обстоятельствах ее проведения, вызывала у зрителя мысли о преобразованиях Петра и той борьбе, которую ему приходилось вести с церковной и боярской оппозицией.

Трагикомедия «Владимир» Феофана Прокоповича тесно связана с жанром школьной драмы, оставалась долгие годы единственным произведением, написанным на русском языке.

Это сочинение было написано вскоре после возвращения Прокоповича из-за границы, где он познакомился с достижениями естествознания и философской науки XVII ст., где стал свидетелем кризиса, к которому пришла религиозная вера на переломе от эпохи средневековья к новому времени. Поэтому актуальная для того времени проблема соотношения веры и знания, религии и науки, церкви и государства становится центральной в богословской теории Феофана, которая представляет собой по мнению В. М. Ничик «реформистский вариант православия, подобно тому, как протестантизм… представляет результат реформирования католицизма».

До Феофана у русского проповедника не было писаных правил. В 1706 г. Феофан начал преподавать риторику, и поэтому составил учебник по этой науке на латинском языке, где он, как и в пиитике отрицает схоластику, и высказывает неприязнь к католицизму. Давая наставления проповеднику, он требовал основательного знакомства со Святым Писанием и творениями отцов церкви, в особенности рекомендовал изучать сочинения Иоанна Златоуста, а католических авторитетных богословов напротив, решительно отвергал. «Не приводи мне свидетельств ни Фомы Аквината, ни Скотта, ни других нечестивой секты людей; ибо ими не подтвердишь своего предмета, но осквернишь речь и слух верного народа и священного собрания».

Отбрасывая схоластику, ее философскую основу, Прокопович во многих произведениях написанных в Киеве, гневно выступает против ее поборников – иезуитов – передового отряда католической реакции. С ярким презрением Феофан изображает католических монахов, называя их «свиньями Эпикурова стада». Также про иезуитов он писал: «Великий Павел давно уже сказал нам, что как темный ангел, так и его слуги, обыкновенно одеваются в свете; в самом деле, это самое поддельное благочестие латинских монахов служит для меня главнейшим доказательством их нечестия. Посмотрите на телодвижения, поступь, положение лица и тела их: что увидите искреннего, неподдельного, неизысканного? Одни представляются нам сокровищницами кротости и любви, других увидишь обличенных суровостью более чем Катоновскою…».

Трактат Прокоповича «О риторическом искусстве» – явление исключительно яркое в истории философской мысли. Ввиду того, что впервые он был опубликован лишь в начале 80-х гг. XX в., можно предположить, что его изучение только-только начинается. Составляя целый том, риторические труды профессора Киево-Могилянской академии еще привлекут внимание будущих исследователей истории отечественной философии. Десять книг произведений Феофана включают в себя изложения логических, теоретико-познавательных, этических и эстетических воззрений, анализ принципов доказательности и импликации, рассмотрение значения органов чувств и различные рекомендации пишущему историю, воспоминания, а также статьи по специфике различных форм «речи» и т. д. Многие разделы «Риторики» Прокоповича посвящены анализу особенностей бытовой речи, торжественной и увеселительной, эпидиктической (приукрашивающей) речи и проповеди.

При решении онтологических и гносеологических проблем в ХVII-ХVIII вв. и в Западной Европе, и в России особая роль принадлежала риторике, в рамках которой создавалась рационалистическая теория познания и философско-рационалистическая картина мира. Многие вопросы, относящиеся к характеристике процесса познания, Ф. Прокопович рассматривал в лекциях «О риторическом искусстве», читавшихся в стенах Киево-Могилянской академии. Этот «курс красноречия», представляя собой не сложившийся еще в средневековье курс по правилам красивого слога, а далеко не традиционный цикл лекций, который опирался на новые духовные явления России конца ХVII - начала XVIII в., отвечал на запросы нового века к логическим знаниям. Здесь изучались методы поиска решений с помощью «рационалистического подхода», которые опирались и на сложившиеся принципы риторики, и на рационализированные принципы и формы диалектики, майевтики, силлогистики, герменевтики.

Все курсы поэтики и риторики, которые читали преподаватели Московской славяно-греко-латинской академии, в значительной степени были основаны на его теоретических трактатах.

В предыдущей главе было отмечено, что Феофан стал широко известен своим проповедническим искусством, он реформировал церковное «Слово», наполнил его живым и злободневным материалом, и сделал его средством политического и гражданского воспитания.

Однако наибольший переворот Прокопович совершил в богословии. Именно здесь наиболее ярко выразились его идеи. Излагая богословскую систему в Киево-Могилянской академии, Феофан за четыре года (1712-1716) написал семь трактатов: введение в богословие; учение о Боге и его свойствах; о Троице; также о происхождении Святого Духа; о творении и проведении; о состоянии человека до грехопадения и после грехопадения.

В богословских произведениях Прокоповича, написанных на латинском языке, наиболее ярко отразились своеобразные, «рационалистические» тенденции, характерные для новой богословской школы России. В своих богословских трудах и учебных пособиях Феофан более откровенно выразил свои мысли, нежели в широко распространяемых обращениях и указах. В одном из своих богословских трактатов, он говорит о том, что самостоятельно дошел до мысли о необходимости исследования Священного Писания, так как « нечто в нем написано шатко, двусмысленно, темно и не необходимо».

В произведениях Феофана, в том числе и в его философском курсе, одно из центральных категорий является Бог. Он выступает и как творец природы, и как гарант ее сохранения, и как первопричина ее движения. Теология еще в большой мере проникает философские сочинения Прокоповича. Вместе с тем по сравнению с его предшественниками у него значительно усиливается тенденция к самостоятельности философии как определенной области знаний. В лекционном курсе Феофан структурно отделял философию от теологии.

Мыслитель Прокопович пытался дальше развить идейные позиции философии европейского Просвещения, зачастую выступая как подлинный новатор. Это подтверждают уже ранние его лекции в Киево-Могилянской академии. Отступая от традиции, в соответствии с которой вопросы онтологии освещались в курсе метафизики, Ф. Прокопович излагал их в курсе натурфилософии. В этом разделе его философского курса речь идет как о бытии, сущности и существовании, субстанции и акциденциях, так и материи, движении, пространстве, времени, причинности. Уже это перенесение онтологических вопросов из метафизики в натурфилософию свидетельствует о том, что он «пытался найти разгадку сущности бытия мира не в сфере сверхъестественного, а на пути изучения природы. Имеющиеся в этих лекциях остатки схоластики только характеризуют степень сближения мыслителя с идеями философии нового времени - Возрождения, Реформации и раннего европейского Просвещения

В курсе «Натурфилософия» Прокопович стремился сблизить философию с естествознанием, которое базировалось на опыте, эксперименте, то есть на разуме. Что подтверждается ссылками на множество наблюдений, опытов из области оптики, механики, гидродинамики, горного, артиллерийского и инженерного дела.

При составлении своих лекций Феофан пользовался сочинениями знаменитых в то время протестантских богословов – Квенштедта и Герхарда. Его реформаторское мировоззрение в первый киевский период творчества подтверждается написанным в 1712 г. сочинением «Распря Павла и Петра». Это сочинение подверглось строгой критике. Ректор московской академии Феофилакт Лопатинский написал на него опровержение под названием «Иго господне благо и бремя Его легко», где упрекал Феофана распространении идей Лютера и Кальвина. Спор этот послужил поводом к вражде между Феофаном и Феофилактом.

Современный украинский ученый С. О. Шкиль, в своей кандидатской диссертации, доказывает неоспоримое влияние идей протестантизма на мировоззрение Прокоповича. Шкиль отмечает, что для Феофана в киевский период его деятельности характерным было протестантское видение многих важных вопросов христианского вероучения, а именно: утверждение непогрешимости авторитета Святого Письма как единого источника богословия, его учение об оправдании человека одной лишь верой, культивирование Прокоповичем идеи абсолютизма Бога, а также не приятие им схоластицизма.

Вероятно, в Киеве Феофан хотел изложить некоторые основные догматы своего учения в популярной форме, тогда как в те времена богословские вопросы считалось возможным излагать лишь в школах, и притом только на латыни. Две таких работы («разговора»), были им написаны на украинском языке. Один из них «Разговор селянина с гражданином» посвящен вопросу о преимуществе знания перед невежеством.

Из других сочинений написанных Прокоповичем в Киеве следует упомянуть об «Апологии православной веры», также здесь Феофан написал несколько латинских стихов в классическом стиле, и из них особого внимания заслуживает стихотворение, написанное на тему суда над Галилеем.

Во всех сочинениях киевского периода своего творчества Феофан Прокопович стремится к критическому анализу устоявшихся схоластических догматов. Н. И. Гнедич в письме графу Румянцеву писал, что Феофан «имел довольно надеянности на себя, чтоб выражать мысли, какие в тот век и на ухо говорить иные страшились».

Как заклятый противник всего католического в науке и в жизни, как проповедник прогрессивной идеи избавления умов от схоластических пут; как поклонник новой европейской науки, созданной Бэконом и Декартом, не стеснявшийся осмеивать авторитетов схоластического богословия и открыто высказывать предпочтение протестантским ученым, – Феофан вскоре приобрел себе недоброжелателей, которые потом преследовали его своими обвинениями в «лютерской и кальвинской ереси», черпая материал для обвинений преимущественно в его богословском курсе.

Как известно в 1716 г. Феофан по приказу Петра I переезжает в Петербург. С 1718 г. Прокопович являлся при Петре неким секретарем по духовным делам; через него проходили, им составлялись, или, по крайней мере, редактировались все важнейшие законодательные акты петровского царствования, относящиеся к церковному управлению; по поручению царя он пишет различные предисловия и толкования к переводам с иностранных языков, учебные книги, богословские и политические трактаты и прочее. Ему, как человеку ученому поручают иллюстрировать указы примерами из истории, наконец, с церковной кафедры им произносятся живые остроумные речи в разъяснение и оправдание всех важных действий правительства, речи, которые правильнее было бы назвать политическими руководящими статьями, чем проповедями духовного пастыря. Словом с 1718 г. и до самой смерти Петра I продолжается самый замечательный период жизни и литературной деятельности Феофана Прокоповича.

Перестраивая русскую жизнь на европейский лад, Петр не мог рассчитывать на «старомосковскую» интеллигенцию – на ученых монахов столичных обителей, окружавших последних патриархов. В этой среде идеи Просвещения, и бурного развития не встречали сочувствия; упоение европеизацией вызывало глухое брожение, а иногда и открытый протест. Поэтому Петр выдвигал на передний план барочных гуманитариев киевской школы, блестяще образованных, связанных многими нитями с новолатинской и польской литературой. Проводя политику централизации, Петр в то же время огромное значение уделял вопросам науки, образования и просвещения. Поэтому Феофан стал незаменимым советником и помощником государя. Как уже упоминалось, еще в киевской академии Прокопович много способствовал развитию образования. Он вводил новую методику в обучение, писал учебники, благодаря ему в академии началось преподавание новых предметов.

Петр Великий был более практический деятель, чем мыслитель. Для зарождавшейся империи нужен был теоретик, публицист государственного масштаба, который соединил бы интуитивное понимание Петром долга государя перед страной с новейшими западными теориями Горация и Пуффендорфа. А так как мировоззрение средневекового человека было религиозным по своей сути, то идеальным было то, что теоретиком преобразований стал церковный иерарх, именно такой человек как Феофан.

Основные принципы идеологии российского абсолютизма были сформулированы в первой четверти XVIII в. и наиболее полно отразились в сочинениях Феофана Прокоповича, особое место среди них занимает «Правда воли монаршей». Этот политический трактат был написан Прокоповичем в оправдание «Устава о престолонаследии» 1722 г.

В предисловии говориться о причинах и целях написания книги. Начинается произведение с восхваления «устава о наследии», и как доказательства приводятся «резоны и доводы». В этих доводах Феофан использовал весь арсенал своих знаний, приводя цитаты – из Библии и кодекса Юстиниана, из произведений отцов церкви и Гуго Гроция, Ливия, Цицерона, Светония, Прокопия и др.

Далее, Феофан в своем трактате переходил к вопросу о происхождении верховной власти. В отличие от западных теоретиков, выводивших ее либо из Божественного установления, либо из общественного договора между народом и монархом, Феофан объединил эти два источника. По Феофану божественное установление происходит не сверхъестественным путем, а путем естественным при посредстве народной воли направляемой Божьим промыслом. Он пишет, что народная воля, как в избирательной, так и в наследственной монархии «бывает не без собственного усмотрения Божия, но под Божьим мановением движима действует».

Здесь же, рассуждая о различных формах правления, Феофан высказал мнение, что всякое правление основано на общественном договоре и по воле божьей. Также весь трактат пронизан изобличением приверженцев старины: «Зло – и старое зло есть; добро и новое добро есть. Разве бы еще кто сказал, что дело сие у нас не бывало. Хотя и не бывало – что противнаго… Разумный есть и человек, и народ, который своего и худаго отстать, чужного же и доброго принять не хощеть».

Главный аргумент Феофана в поддержку акта о престолонаследии внешне прост, но в нем заключалась философия произвола царя. «Как отец может лишить сына наследства, так и государь – престола». Ссылаясь на кодекс Юстиниана, дававший право родителю лишить наследства непокорного сына, Прокопович утверждал, что если такое право есть у простых смертных, то тем более им обладает монарх.

Являясь сторонником наследственной неограниченной монархии, Феофан источниками государственной власти считал: во-первых, «божью волю» а во-вторых, волю «народную». Он начал вводить в русскую политическую культуру неведомые прежде понятия, заимствованные им в теории договорного права. Согласно этой теории государство мыслилось, как установление, возникшее по воли свободных людей, ради собственной безопасности, договор, по которому они передавали государю и государству власть над собой в обмен на защиту их прав. Таким образом, государство оказывалось чем-то раз и навсегда данным свыше. Используя неведомые ранее западные теории, Феофан перекраивал их на русский лад. В качестве оправдания абсолютной власти государя он охранял и ее божественное происхождение. Верховная власть, по мнению Прокоповича, призвана руководить как частной, так и общественной жизнью подданных. В ее задачу входит установление обрядов гражданских и церковных, перемена обычаев и прочее. Идеи Феофана Прокоповича были теоретическим обобщением законодательной и всей практической деятельности Петра Великого, который и сам внес значительный вклад в формирование идеологии абсолютизма.

Свою деятельность в Петербурге Феофан начал как проповедник, обратив на себя внимание своими горячими проповедями, одна из самых ярких его проповедей – это, конечно же «Слово о власти и чести царской», написанная в оправдание правомерности суда над царевичем Алексеем.

Почти одновременно с составлением Духовного регламента, Феофан написал и оправдательные статьи к нему, тогда же произносил он множество «Слов»: о баталии Полтавской, в тезоименитство государыни Екатерины, о мире России со Швецией, и мн. др.

Проповедь «На погребение Петра I» стала апофеозом скорби России, и впоследствии служила классическим образцом погребальной риторики для русских проповедников.

Иной по тону и по содержанию была вторая проповедь «На похвалу Петра Великого» Если первая была криком боли, то вторая – итоговой характеристикой Петра и его правления. Феофан первым кто соединил все выдающиеся черты Петра и его деятельности в один яркий образ великого преобразователя.

Уже с 1720 г. он окончательно переходит к деятельности практического публициста, посвящая свои труды общественным вопросам, и совершенно оставляет отвлеченные религиозно-нравственные поучения. Он писал предисловия и комментарии к законам, которые иногда разрастались в целые публицистические трактаты. Лейтмотивом этих предисловий и разъяснений было настойчивое утверждение, что основной целью деятельности правительства является «общее благо», «государственная польза».

По указаниям Петра и по своим личным воззрениям, в первые годы своей петербургской деятельности Феофан сочинил немалое количество разного рода произведений. Уверовав в необыкновенные способности Феофана, Петр поручил ему писать предисловие к «Морскому уставу». Феофан не просто написал предисловие, а развил его в великолепное «Слово похвальное о флоте Российском». «Сам Бог определил снабдить Россию флотом – говорил Феофан, – сам Бог возбудил в монаршем сердце охоту к плаванью».

Словом «О флоте» Прокопович окончательно покорил Петра, самозабвенно влюбленного в море и корабли. Скорее всего, именно после этого благодарный царь подарил Феофану известный буер.

Самым знаменитым произведением Прокоповича является Духовный регламент. В сущности это устав, который должен был заключать в себе лишь нормы, определяющие устройство, предметы ведомства и порядок делопроизводства Духовной коллегии. На самом деле начало регламента содержит теоретическое оправдание необходимости, целесообразности и закономерности церковной реформы. Как писал Флоровский: «Это скорее объяснительная записка к закону, нежели сам закон. Но для Петровской эпохи вообще характерно, что под образом законов публиковались идеологические программы. «Регламент» есть в сущности политический памфлет. В нем обличений и критики больше, чем прямых и положительных постановлений. Это больше, чем закон. Это манифест и декларация новой жизни».

Церковная синодальная реформа во многом проводилась для развития образования, одна из главных ее задач заключалась в том, чтобы обязать церковь принять участие в деле просвещения и направить значительную часть ее доходов на создание начальных школ, содержание преподавателей и учеников. В Духовном регламенте Феофан очень ярко убеждает в необходимости и пользе образования, он говорит, что вера не противоречит науке, а, напротив, опирается на истинное знание. «Дурно, говорят что учение виновное есть ересей… И естьли посмотрим чрез истории, аки чрез зрительные трубки, на мимошедшие веки, увидим все худшее в темных, нежели в светлых учением временах… И аще бы учение церкви, или Государству было вредное, то не учились бы сами лучшие Христианстии особы, и запрещали бы иным учитися: а то видим, что и учились вся древние наши учители не токмо Священного Писания, но и внешней Философии... Убо учение доброе и основательное есть всякой пользы, как отечества, так и церкве, аки корень и семя и основание…».

Ни один русский иерарх не прославлял так в своих речах науку и просвещение. Регламент требовал срочного создания при каждом владычном доме школы, самые крупные из которых преобразовывались в семинарии. Феофан лично определил учебные программы будущих заведений, строя их по иезуитскому образцу. Также в регламенте Прокопович предполагает в будущем создание академии, он подробно описывает ее возможное устройство.

Проект академии, разработанный Прокоповичем, впоследствии был представлен царю. Он был приложен к рапорту Синода 15 марта 1721 г. В этом «Рапорте про семинарию» Феофан описывает подходящие, по его мнению, места для строительства здания будущей академии, и как, по его мнению, должны быть размещены помещения. Здесь же Прокопович дает советы относительно учеников и преподавателей: «Мой совет – не принимать отроков свыше десяти лет, потому что в таком возрасте дети еще не очень обучились злонравию, а если обучились, то не окрепли обычаем, и таких не трудно отучить, также бунтовать и бежать прочь не могут еще. Академии великой и свободной делать еще не советую; когда Бог благословит отроческий дом сей, тогда от числа наученных в нем явятся изрядные учители, которые возмогут и великую академию учить и управлять. Не каких ни будь, но изрядных учителей надобно, которых призвать бы из академий иноземных со свидетельством знатных школьных и гражданских властей. Не надобно опасатися, что они детей наших совратят к своей богословии, потому что можно им артикулами определить, чему они должны учить, и надсматривать, не преподают ли чего нашему учению противного. Пусть преподают они только учения внешние, языки, философию, юриспруденцию, историю и прочее, а не богословские догматы, которым ученики будут учиться у единоверных учителей. Если не опасаются господа русские посылать детей своих в академии иностранные, где учителя свободно свои мнения предлагают, то для чего бы опасаться у нас, где они артикулами и надсмотром связаны будут. Но к начатию учения можно будет приискать и между нашими людьми. Желаем, и его величества милостивого просим, да прозван будет дом, сей Сад Петров или иноземным названием Петер-гартен…».

В Духовном регламенте признана была «всеконечная нужда имети некия краткия и простым человекам уразумительныя и ясныя книжицы, в которых заключиться все, что к народному наставлению довольно есть». Задачу по составлению таких «книжиц» взял на себя сам автор регламента. Еще в 1720 г. вышла одна из самых долговечных книг Феофана – его знаменитый букварь под названием «Первое учение отрокам», которая по указу от 31-го мая 1722 г. стала обязательным учебником всех русских детей.

После смерти Петра литературная деятельность Феофана претерпевает постепенный упадок. Ему приходилось писать много, но не проповедей и трактатов, а рассуждений на темы, задаваемые Тайной канцелярией – приходилось доказывать свою невиновность и вину своих противников. Борьба, начавшаяся в 1726 г. продолжалась до последнего дня жизни Феофана, на нее он тратил весь запас своего таланта и остроумия. Он не даром прошел школу иезуитских контроверсий. С необыкновенным терпением и трудолюбием разбирал Прокопович каждое слово в «тетрадях» и «доказательствах» своих оппонентов, неутомимо писал он лист за листом, и его труды погубили десятки людей.

Литературная деятельность Феофана Прокоповича в последующие годы, ограничивалась проповедничеством. 7 мая 1726 г. он произнес торжествен-ное слово при коронации Екатерины І, где доказывал, что нет ничего предосудительного в том, что престол занимает женщина. Феофан произнес также надгробное слово на похоронах императрицы, где он восхвалял Екатерину, и возлагал надежду на юного Петра ІІ. «Ты исцелишь болезни наша, ты отрешь слезы сетующей России» – обращался автор к 12-летнему монарху.

В царствование Петра ІІ положение Феофана оставалось очень трудным. Среди сочинений написанных им в эту пору следует упомянуть «Краткое учение христианское, малому отроку и невеже всякому прислушающее, беседами учителя и ученика составленное». Этот катехизис как и план преподавания закона Божьего молодому царю, заслужил похвальные отзывы иностранцев живших в России, и был переведен на немецкий язык. Феофан совершил обряд коронации молодого государя, написав при этом манифест для коронации, и сочинил эмблемы для триумфальной арки от имени Верховного тайного совета.

Неблагоприятные внешние обстоятельства сильно отразились на литературной деятельности Прокоповича. Проповеди, произнесенные в царствование Петра ІІ, служат тому доказательством. В них Феофан, как проповедник уже не выступает как оратор-публицист, смело затрагивающий обсуждение злободневных вопросов своего времени; напротив, он всеми силами старается удержаться в рамках церковного поучения на отвлеченные евангельские темы. Но все же, Феофан не отрекся от идей преобразования, о чем свидетельствует его участие в полемике разгоревшейся после издания «Камня Веры» Стефана Яворского.

Вступление на престол Анны Иоановны положило конец вспышке церковной реакции, которая разгорелась после смерти Петра І. Участие же Прокоповича в процессе восшествия на трон Анны не вызывает сомнения. Он оставил об этом событии подробный и замечательный рассказ, а также составил «Благодарственное моление» которое совершалось два раза в год по всем церквям. В день коронации как главный архиерей произнес приветственную речь, в которой престол он представил как достойную награду за труды и испытание, выпавшие на долю Анны. Кроме приветствий с церковной кафедры Феофан воспевал императрицу в латинских и русских стихах.

Посеянные Духовым регламентом зерна просвещения хоть и с трудом, но прорастали, и Феофан заботился о том. Еще в 1721 г. он открыл школу, в которую принимал сирот и бедных детей разных сословий. Эта школа была лучшей в России и основывалась на иезуитских принципах. Находилась школа в архиерейском доме на речке Карповке, в сосновом бору. Учителями были в основном иностранцы, многие предметы читал сам Феофан. Первым Феофан завел в своей школе вокальную и инструментальную музыку, а также театр, за что подвергался очередным обвинениям стародумов. Лучших учеников Феофан посылал за свой счет за границу или в гимназию, открывшуюся при академии наук. Многие выпускники школы Феофана впоследствии приобрели известность на ученом и административном поприще. Григорий Теплов, которого молва считала сыном Прокоповича, стал адъюнктом академии и автором ее регламента. Многие стали миссионерами в дальних уголках страны.

Свою библиотеку Феофан любовно собирал всю жизнь. В письме Маркевичу в мае 1720 он писал: «Библиотека у меня сверх ожидания собралась очень большая. Кроме нескольких прежде купленных здесь книг, прошлым летом я за 200 рублей приобрел 100 самых настольных книг, большей частью в Нарве, часто же в Ревеле; у меня почти 300 книг. После того услыхал, что в Псковском арсенале хранятся книги, забранные в Дерпте, и тот час просил императора, чтобы он приказал передать их мне. Государь приказал. Переданы были и перевезены ко мне сюда 2500 книг. Только до селе не присланы из Голландии творения св. отец, для покупки которых, когда еще ты гостил у нас, мы дали купцу 500 рублей. Когда прибудут отеческие творения, составится библиотека почти из 3000 книг, и хорошо если бы ты не поставил себе в труд посмотреть ее и пользоваться ею».

Из этого письма мы видим, что Прокопович не только покупал для своей библиотеки книги в России и за рубежом, но и стремился пополнить свое книжное собрание за счет трофейного имущества, захваченного русскими войсками.

С первого дня открытия Академии наук Феофан стал ее опорой, защитником от нападок церковных консерваторов. Байер, Гольбах, Стеллер и другие ученые иностранцы были многим обязаны Прокоповичу. Феофан также субсидировал немца Миссершмидта в его путешествии по Сибири, открывшем глаза русских на их собственные богатства. В общем, за 15 лет через школу прошло 160 учеников.

Когда М. В. Ломоносов пришел учиться в заиконоспасское училище и узнал, что туда не принимают записанных в подушный оклад, то назвался дворянином. Прокопович услышав о том и, зная об успехах Ломоносова в науках, сказал ему: «Не бойся ничего: хотя бы со звоном в большой московский соборный колокол стали тебя публиковать самозванцем – я твой защитник!». Видимо, по ходатайству Прокоповича Ломоносов был принят и в гимназию при Петербургской академии, а также посетил Киево-Могилянскую академию.

Прокопович поддерживал тесные отношения со многими прогрессивными деятелями науки и культуры того времени. Он возглавлял философско-литературный кружок, который сам назвал «Ученой дружиной». Это была когорта интеллектуалов, поднявшая стяг европеизации России. Во главе ее стояли Прокопович и Татищев, два крупных мыслителя-прагматика, сыгравших важную роль в сплочении русского раннего интеллигентского движения.

Интерес к наукам, и молодым талантам Феофан сохранял всегда. Датский путешественник фон-Гавен познакомившийся с Феофаном за несколько месяцев до его смерти дал о нем следующий интересный отзыв: «Этот превосходный человек по знаниям своим не имеет себе почти никого равного, особенно между русскими духовными. Кроме истории, богословия и философии, он имеет глубокии сведения о математике и неописанную охоту к этой науке Он знает разные европейские языки, из которых на двух говорит, хотя в России не хочет никакого употреблять, кроме русского, – а только в крайних случаях объясняется на латинском, в котором не уступит любому академику. По гречески и по еврейски он также понимает хорошо, и в самой глубокой старости охотно занимается ими». А В. Н. Татищев впоследствии напишет, что: «Наш архиепископ Прокопович, как был в науке филозофии новой и богословии только учен, что в Руси прежде равного ему не было, в испытании древностей великое тчание, по природе острым суждением и удивительно твердою памятью был одарен».

Имея намерение создать Академию наук, Петр I именно Прокоповичу поручил создать проект подготовительного учреждения университетского типа, которое бы подготавливало российскую молодежь для последующих занятий в области науки. Нужно отметить, что Феофан предлагал отдать на сооружение здания для этого учреждения средства, которые были выделены для строительства большого каменного храма в Смоленске.

Будучи проректором созданной Академии наук, Прокопович много сделал в ней для развития математики и исследований по природознавству, потому что Феофан как никто иной хорошо понимал шаткость схоластических методов. Он и сам стремился стоять на одном уровне с современным природознавством. Про то, что Прокопович вел астрономические наблюдения с помощью телескопа, свидетельствуют протоколы конференции Академии наук от 7 августа 1734 г. Известно, что большой интерес Прокопович проявлял и к искусству. Он помогал художникам, покупал их картины (у него насчитывалось 149 картин масляными красками) Также Феофан был неравнодушен к музыке.

Один из первых Прокопович заметил Антиоха Кантемира, будущего знаменитого поэта, ученого и дипломата. Когда юный князь Кантемир написал анонимную сатиру, обличающую невежд, Феофан приветствовал анонимного сатирика.

«Ученая дружина» была одновременно и философско-политическим объединением. В разное время в него входили Яков Брюс, Василий Татищев, Антиох Кантемир, Артемий Волынский. Это братство по разуму не только занималось самообразованием, поддерживало науку и ученых, но, главное являло собою в русском обществе живые образы для подражания. Кружок оказал значительное влияние, не только на развитие науки и литературы, а и культуры, в частности живописи и архитектуры.

Таким образом, становится ясно, что деятельность Феофана Прокоповича в области науки, культуры и просветительства была насыщена и многогранна. Еще в Киеве, будучи преподавателем Киево-Могилянской академии, молодой ученый монах Прокопович в своих курсах поэтики и риторики стремился очистить науку от господствовавших в те времена схоластических принципов и догматов. В курсе богословия Прокопович ярко выразил своеобразные, «рационалистические» тенденции, характерные для новой богословской школы России. Он пытался приблизить философию к естественным наукам, которые полагались на разум – опыт, эксперимент.

Являясь соратником Петра Великого в деле преобразования Российского государства, Феофан стал участником бурных политических событий и интриг. Обосновывая и оправдывая в своих произведениях политику правительства, он был одним из основоположников идеологии российского абсолютизма.

Будучи необыкновенно образованным человеком, прославляя в своих речах и трактатах науку и просвещение, Прокопович своей практической деятельностью сделал многое для развития искусства, науки и образования. Он был прекрасным педагогом, теоретиком литературы и меценатом.

Литературная деятельность Прокоповича обширна и разнообразна, она представляет яркое воплощение идей и стремлений передовой части русского общества в эпоху преобразований. Вопросы, которые затрагивал в своих произведениях Феофан Прокопович, часто были вопросами первостепенной важности, его влияние на развитие русской литературы едва ли подлежит сомнению.



И пострижен в монашество от униатов с именем Елисея . Принятие униатства составляло тогда неизбежное условие заграничного образования для православных.

Обратив на себя внимание униатского духовенства, Прокопович был определен во Владимир Волынский учителем поэзии и красноречия.

Через некоторое время послан в Рим , где поступил в коллегию св. Афанасия , учрежденную папой Григорием XIII . Научные занятия здесь настолько захватили его, что он иногда даже забывал о пище. Внимательно присматриваясь к порядкам католической церкви , он хорошо познакомился с католической организацией, и в нем зародилось резко отрицательное отношение к папизму. Отцы иезуиты усиленно склоняли Прокоповича остаться в Италии и вступить в их ряды, но он отклонил их предложения.

Возвращение на Родину и принятие Православия

Получив сан епископа, Феофан не поехал в Псков на епархию, а остался в Петербурге в качестве ближайшего сотрудника Петра в церковных делах. Через его руки проходят, им составляются или, по крайней мере, редактируются все важнейшие законодательные акты по делам церкви; он пишет, по поручению царя, предисловия и толкования к переводам иностранных книг, учебники, богословские и политические трактаты и т.д. Феофану было поручено Петром составление законодательного акта о ликвидации русского патриаршества и устроении высшего церковного коллегиального управления. Над этим «Духовным регламентом » Феофан трудился в - годах.

Петр Великий нередко делал Феофану подарки. Лично сам подарил ему несколько деревень, дарил значительные денежные суммы. У Феофана в Петербурге образовалось свое хозяйство. Псковскую епархию он посетил только на другой год после назначения и вернулся в Петербург.

В конце царствования Петра I Феофан чуть ли не открыто стал разделять убеждения кальвинистов и своим поведением возмущал большинство духовенства. «Камень веры » митрополита Стефана (Яворского) , обличающий протестантские заблуждения, не был пропущен цензурой Петра как противоречащий личным убеждениям Феофана. То же было и при Екатерине I. Из церковных деятелей Феофан дружественно сносился с расколоучителями, вел переписку со знаменитым Выговским настоятелем Андреем Денисовым , приглашал его к себе на собеседование, был сильным его покровителем. По словам самих раскольников, Феофан был для них «возлюбленный о Христе брат».

Однако, по вступлении на престол Петра II и по свержении князя Меньшикова религиозное направление изменилось, Феофан оказался в немилости, а «Камень веры» был напечатан.

Вступление на престол императрицы Анны позволило Феофану вновь возвысится став во главе партии поддержавшей восстановление самодержавния подачей известной челобитной года. Благодаря своему деятельному участию в этом событии он вновь приобрел прочное положение при дворе и в Синоде - и обрушился на своих старых врагов, полемику с которыми на этот раз повел уже не столько в литературе, сколько в застенках тайной канцелярии.

После Феофана Прокоповича, которого так любил и возвышал Петр, киевские ученые не выдвинули из своей среды ни одного такого же ревнителя государственных интересов и пособников светской власти.

Феофан был плодовитым писателем, причем не только церковным, но и светским. Он много трудился на пользу государства в области церковного законодательства, принимал деятельное участие в составлении актов государственно-законодательных или вообще правительственно-официальных.

Не было почти рода писательства, к которому не был бы причастен Феофан. Богослов, проповедник, канонист, юрист, историк, поэт совмещались в нем с разною степенью дарования, но, во всяком случае, в необыкновенном сочетании. Феофан также может быть назван первым русским сатириком, первым представителем того направления, к которому впоследствии примкнули многие русские писатели. Он оказал большое влияние на таких деятелей как А.Д. Кантемир , сатиры которого нередко являются только перифразом проповедей Феофана, и В. Н. Татищев , взгляды которого на русскую историю и современность вырабатывались можно сказать в школе Феофана.

Таких разносторонних и плодовитых талантов мало можно встретить среди наших деятелей XVIII века. Взятая в целом личность Феофана Прокоповича всегда останется одной из центральных фигур русской истории XVIII столетия.

Скончался 8 сентября года на Карповском подворье на Аптекарском острове.

Феофан Прокопович был человек жестокий, он немало погубил невинных людей. Так, он доносил императрице на епископа Льва (Юрлова) , участвовал в обвинении архиепископа Гедеона (Дашкова) . Однако в свое времени Феофан почитался светилом, «оком и рукой царской».

Труды

  • "Приветственное слово", сказанное государю в Киеве 5 июля 1706 г.
  • "Похвальное слово", произнесенное по случаю Полтавской победы в присутствии Петра.
  • Проповедь, произнесенная 24/XI-1717 г. в день именин императрицы, на текст: "Крепка, яко смерть, любы".
  • "Слово в неделю цветную о власти и чести царской, яко от самого Бога в мире учинена есть и како почитати царей и оным повиноватися людие долженствует [-вуют]; кто же суть и коликий имеют грех противляющиеся им". 6 апреля 1718 г.
  • Слово в день памяти Александра Невского, произнесенное в 1718 году, на текст: "Учителю Благий, что сотворив, живот вечный наследую?"
  • Слово похвальное о флоте российском и о победе галерами российскими над кораблями шведскими. (Произнесено 8/IX-1720 г.)
  • Слово во время торжеств по случаю Ништадтского мира. (Произнесено в Москве 28 января 1722 г.)
  • Две проповеди на смерть Петра Великого (1 марта 1725 года - в день погребения и в том же году в день Петра и Павла).
  • Надгробное слово Екатерине I, произнесенное 16 мая 1727 г.
  • Речь в день коронации имп. Анны Иоанновны 28 апреля 1730 г.
  • Слово в день коронации, произнесенное в 1732 году, на текст: "Воздадите Кесарева Кесареви".
  • Слово в день коронации в 1734 году, сказанное в пользу монархии вообще.
  • Шесть монашеских (или аскетических) проповедей.
  • "Поучения и речи" в 3-х частях (собрание проповедей). СПб., 1760, 1761, 1765.
  • "Правила риторические" (учебник), составлен в 1706 г., полностью не издан.
  • Духовный регламент.
  • Вещи и дела, о которых духовный учитель народу христианскому проповедовать должен. М., 1784.
  • Владимир, славянороссийских стран князь и повелитель, от неверия тьмы в свет Евангельский приведенный Духом Святым (трагикомедия в рукописи сборника имп. публ. библ.).
  • Торжественная песнь на Полтавскую победу (латинские стихи).
  • Ода на путешествие Петра II в Москву на коронацию (напеч. в "???").
  • Описание Киева (латинские элегические стихи).
  • Увещательная элегия (латинская).
  • Монашеская элегия (латинская) - эти три элегии помещены в сборнике"???".
  • Родословная роспись великих князей и царей российских до гос. Петра I, с кратким описанием знатнейших дел их и гравированным каждого портретом. СПб., 1717.
  • История имп. Петра Великого от рождения его до Полтавской баталии, изд. Щербатова. СПб., 1783; М., 1788 (есть мнение, что к этому труду Феофан делал лишь замечания и поправки).
  • Краткая повесть о смерти Петра. СПб., 1726.
  • Надгробное слово под названием: "???".
  • Сказание о кончине Петра II и о вступлении на престол Анны Иоанновны. СПб., 1737.
  • Правда воли монаршей во определении наследника державы своей. Напеч. в авг. 1722 г.
  • Манифест о коронации.
  • Церемониал встречи государя в Новгороде в 1728 году. (напеч. в IX ч. "Древней Российской Вивлиофики", 2-е изд.).
  • Рассуждение о нетлении мощей св. угодников Божиих в Киевских пещерах нетленно почивающих. Киев, 1890.
  • Семь богословских трактатов, составляющих неоконченную систему Богословия.
  • Христовы о блаженствах проповеди. // Русский архив. 1916. кн. 1.
  • Диалогизм или беседа о догматах Православной Церкви.
  • Истинные основания и должности христианской веры, или наставления язычникам, обращающимся в христианскую веру.

Литература

  • Соловьев С.М. История России. кн. III. с. 1547, 1557-1559; кн. IV. с. 274, 275, 277, 284, 285, 484, 626, 799, 800, 804, 805, 824, 917, 1050 и др.; кн. V. с. 531, 543.
  • Устрялов Н. История [царствования] Петра Великого.
  • Рункевич С.Г. История Русской Церкви под управлением Св. Синода. т. I. СПб., 1900.
  • Он же. Александро-Невская Лавра 1713-1913 гг. СПб., 1913. с. 15-694.
  • Кедров Н.И. Духовный регламент в связи с преобразовательной деятельностью Петра Великого. М., 1886.
  • Самарин Ю.Ф. Стефан Яворский и Феофан Прокопович. М., 1880.
  • Чистович И.А. Решиловское дело. СПб., 1861.
  • Он же. Феофан Прокопович и его время. СПб., 1868, 1878.
  • Извеков Д. Из истории богословской полемической литературы XVIII в. // Православное обозрение. 1871. авг.
  • Он же. Один из малоизвестных литературных противников Ф. Прокоповича. // Заря, 1870, VIII.
  • Тихонравов. Трагикомедия Ф. Прокоповича "Владимир". // Журнал мин. нар. просвещ. 1879. май.
  • Петров Н. О словесных и литературных занятиях в Киевской академии от начала ее до преобразования в 1819 г. // Труды КДА. 1866. № 7, 11, 12; 1867. № 1, 3.
  • Толстой М.В. Святыни и древности Пскова. М., 1861. прилож. с. 15.
  • Он же. Рассказы из Ист. Р. Ц. с. 617-620, 629.
  • Поселянин Е. Русская церковь и русские подвижники 18 века. с. 53, 57-60, 63, 66, 79.
  • Знаменский П.В. Духовные школы в России до реформы 1808 г. Казань, 1881.
  • Он же. История Русской Церкви. [так? м.б. Русская церковная история?]
  • Он же. Приходское духовенство в России со времени реформы Петра Великого. Казань, 1873.
  • Морев И.В., прот. "Камень веры" митр. Стефана Яворского, его место среди отечественных противопротестантских сочинений и характеристические особенности его догматических воззрений. СПб., 1904.
  • Пекарский П. Наука и литература в России при Петре Великом. СПб., 1862. т. I, II.
  • Он же. История Академии Наук. т. I.
  • Цыпин А. История русской литературы. т. III.
  • Стефанович, свящ. Феофан Прокопович, как канонист. М., 1906.
  • Червяковский П. Материалы для истории православного богословия в России. // Христианское чтение за 1876, 1877, 1878 гг.
  • Морозов П. "Феофан Прокопович, как писатель, очерк из истории русской литературы в эпоху преобразования". СПб., 1880.
  • Доброклонский. История Русской Церкви.
  • Барсов Н.И. Исторические критические и полемические опыты.
  • Обзор рус. дух. лит. с. 289.
  • Глинский Б.В. О титуле самодержавия. с. 567-603.
  • Едлинский М., свящ. Подвижники и страдальцы за веру православную и землю свято-русскую. т. III. СПб., 1903. с. 160-167.
  • Архангельский А. Духовное образование и духовная школа в России при Петре Великом. Казань, 1883.
  • Здравомыслов. Иерархи Новгородской епархии.
  • Корсаков Д.А. Воцарение имп. Анны Иоанновны. Казань, 1880.
  • Арсеньев. Царствование Петра. СПб., 1839.
  • Громов. Преобразовательная деятельность Петра Великого. // Вера и разум. 1891. № 1 и 2.
  • Аскоченский. Киев. т. I.
  • Гатцук. Календарь на 1883 год. с. 136.
  • Вишневский Д.К. Киевская академия в первой половине XVIII в. Киев, 1903.
  • Попов Н. Татищев и его время. М., 1861.
  • Титлинов Б.В. Правительство имп. Анны Иоанновны в его отношениях к делам православной церкви. Вильна, 1905.
  • Тихомиров Ф. Трактаты Прокоповича о Боге Едином по существу и Троичном в лицах. СПб., 1884 и речь перед защитой этой диссертации на тему: "Идея абсолютного Бога и протестантский схоластицизм в богословии Феофана Прокоповича".
  • Жмакин В. Церемониал погребения Ф. Прокоповича. // Христианское чтение. 1882. ч. 1.
  • Евгений (Болховитинов). Словарь духовных писателей. СПб., 1827. с. 295-330.
  • Булгаков. с. 1407, 1410.
  • Толстой Ю. № 15.
  • Списки архиереев. № 15.
  • Житие Прокоповича, составленное Маркеллом Родышевским // Чтен. в О.И.Д.Р. 1862. кн. 1, под загл. "Дело Феофана Прокоповича".
  • Письма и бумаги имп. Петра Великого. СПб., 1887.
  • Полное собрание постановлений и распоряжений по вед. прав. ист. [по ведомству православных исповеданий Российской империи?] 1721-1736 гг.
  • Амвросий. История Российской иерархии. ч. I. с. 81.
  • Исторические сведения о г. Арзамасе, 1911. с. 65.
  • Церковные вопросы в России или рус. дух. вед. Браила. 1896. с. 40, 47.
  • Летопись Е.А. с. 689, 699, 703-705.
  • Биография Прокоповича, сост. Д. С. Рудневым и приложенная к сочинению Феофана: "???"
  • Журнал мин. нар. просвещ. 1833. № 7.
  • Сборн. имп. рус. общ. т. 11, 55, 79, 84, 94, 101, 104, 106, 108, 111, 114.
  • Чтен. в О.И.Д.Р. 1864. ч. IV.
  • Изв. Казан. еп. 1869. № 20. с. 605.
  • -"- 1879. № 21. с. 600.
  • -"- 1881. № 23. с. 629.
  • -"- 1884. № 22.
  • Православный собеседник. 1874. июнь. с. 92.
  • -"- 1878. июнь. с. 203.
  • -"- 1897. июль. с. 291; нояб. с. 624; дек. с. 730-733.
  • -"- 1907. июнь. с. 834.
  • -"- 1908. апр. с. 501 прим., с. 506.
  • -"- 1912. дек. с. 847.
  • Труды КДА. 1861. № 3.
  • -"- 1865 (Книга записная исходящим за подпис. преосв. Феофана к разным персонам с 1 января 1728 г. по 16 декабря 1729 г.)
  • -"- 1870. авг. с. 574.
  • -"- 1878. апр. с. 147-156, 163; май. с. 300-301, 307-309.
  • -"- 1879. июнь. с. 188-193, 204.
  • Христианское чтение. 1869. апр. с. 620.
  • -"- 1877. № 8.
  • -"- 1878. март. с. 291.
  • Церковный вестник. 1891. № 7. с. 103; № 37. с. 588.
  • Исторический вестник. 1865. сент. с. 702 п/с. 2.
  • -"- 1881. февр. с. 456-458; июнь. с. 424.
  • -"- 1882. май. с. 483-484.
  • -"- 1883. янв. с. 201-202.
  • -"- 1884. февр. с. 417-420.
  • -"- 1886. апр. с. 159.
  • -"- 1888. февр. с. 480.
  • -"- 1892. февр. с. 497.
  • -"- 1891. июль. с. 195.
  • -"- 1896. апр. с. 154 п/с., 156, 159, 160; июль. с. 75.
  • -"- 1900. окт. с. 250.
  • -"- 1905. апр. с. 219.
  • -"- 1908. нояб. с. 607-608.
  • -"- 1913. февр. с. 595-596.
  • -"- 1915. окт. с. 335.
  • Русская старина. 1870. т. 2. с. 23-24.
  • -"- 1872. дек. с. 691.
  • -"- 1874. апр. с. 798.
  • -"- 1875. февр. с. 439.
  • -"- 1876. апр. с. 723, 877.
  • -"- 1879. май. с. 2, 3, 4.
  • -"- 1880. янв. с. 124, 125.
  • -"- 1882. янв. с. 86.
  • -"- 1886. янв. с. 3-4, 6-9; февр. с. 268, 278.
  • -"- 1887. июль. с. 1, 3.
  • -"- 1888. нояб. с. 414, 523.
  • -"- 1904. авг. с. 454.
  • Приб. к Ц.В. 1914. № 20. с. 935.
  • Православное обозрение. 1868. июль. с. 392, 401; сент. с. 29.
  • -"- 1863. янв. с. 48-106.
  • Русский архив. 1863. кн. 4 (Письмо Кантемира к Феофану).
  • -"- 1865. кн. 4 (Письмо Феофана к Киевскому еп. Рафаилу).
  • -"- 1869. кн. 9 (Записка Феофана о жалованьи синодальным членам).
  • -"- 1870. № 11. с. 1953-1956.
  • -"- 1872. № 5. с. 997-1004; № 9. с. 1672.
  • -"- 1889. кн. 1. с. 68 (Воспомин. гр. А.Д. Блудовой); кн. 2. с. 66, 69, 176, 181 (Письма Киевского митр. Евгения Болховитинова к В.Г. Анастасевичу).
  • -"- 1893. кн. 3. с. 34 (Скворцов Н., свящ. Московский Кремль).
  • -"- 1895. кн. 3. № 10. с. 220.
  • -"- 1898. кн. 3. с. 5 (Выдержки из указов гр. П.Б. Шереметьева его управителям).
  • -"- 1900. кн. 2. № 8. с. 409-441.
  • -"- 1901. кн. 1. № 3. с. 359.
  • -"- 1903. кн. 1. № 3. с. 539; № 4. с. 38; кн. 3. № 9. с. 251; № 10. с. 253.
  • -"- 1910. кн. 1. № 2. с. 301, п/с и с. 304.
  • -"- 1912. № 6. с. 297.
  • -"- 1916. кн. 1. с. 182 (Лебедев А. Архиеп. Иаков Вечерков).
  • ЖМП. 1946. № 3. с. 38-43; № 4. с. 61-72.
  • -"- 1944. № 12. с. 52, 57.
  • -"- 1959. № 11. с. 49, 38.
  • БЭС. т. II. с. 1675, 1936.
  • ЭС. т. 41-а. с. 929.
  • РБС. т. XXV. с. 399-448.
  • Н.Д. с.19, 51.

Известный украинский деятель эпохи барокко. Разносторонность дарований, энциклопедичность знаний, выдающиеся достижения в области науки, политики, несомненно позволяют поставить его в ряд гениев человечества. Труды Ф. Прокоповича касаются физики, философии, математике, астрономии, логике, наук о государстве и праве, теологии.
Елеазар Прокопович родился в Киеве 7 июня 1681 в семье лавочника Церейського. После смерти отца и матери его опекуном стал дядя по матери Феофан Прокопович, наместник киевского Братского Богоявленского монастыря, профессор и ректор Киево-Могилянского коллегиума.
Дядя отдал Елеазара в начальную школу при монастыре. После ее окончания, Елеазар становится студентом Киево-Могилянского коллегиума. В годы учебы был одним из лучших учеников, хорошо овладел церковнославянский, греческий и латинский языки, не раз побеждал в научных диспутах, кроме традиционных для коллегиума дисциплин изучал произведения европейских философов. После смерти дяди, Феофана Прокоповича, его поддерживал киевский митрополит Варлаам Ясинский.
1698 Елеазар заканчивает Киево-Могилянский коллегиум и решает продолжить образование. В том же году поступает в Владимир-Волынского униатского коллегиума, живет в базилиянському монастыре, где принимает унию и постригается в монахи под именем Елисея. Униатский владимир-волынский епископ Заленский заметил необычные способности молодого монаха и способствовал его переводу в Римской католической академии св. Афанасия, в которой готовили богословов для распространения католичества среди сторонников восточного православия.
В Риме Елисей пользовался ватиканской библиотеки, кроме богословских наук изучал произведения древних латинских и греческих философов, историков, памятники старого и нового Рима, основы католической веры и организации папской церкви, знакомился с произведениями Томмазо Кампанеллы, Галилео Галилея, Джордано Бруно, Николая Коперника.
28 октября 1701 покидает Рим, не закончив полного курса академии. Пешком проходит Францию, Швейцарию, Германию, некоторое время изучает в городе Галле, где знакомится с идеями реформаторства.
1704 возвращается в Украину, сначала в Почаевский монастырь, затем в Киев, отрекается католической веры, проходит епитимию и постригается в православные монахи, приняв имя Феофана в память своего дяди.
С 1705 года преподавал риторику, поэтику и философию в Киево-Могилянской коллегии, заключил курс пиитики и риторики, написал трагикомедию «Владимир», посвятив ее гетману Ивану Мазепе. Вместе пишет и произносит богословско-философские проповеди, благодаря которым был замечен киевским генерал-губернатором Д. Голицыным и А. Меншиковым.
1707 становится префектом Киево-Могилянской академии.
1711 года его принимают в составе свиты царя Петра I в Прутский поход, во время которого в Яссах он произносит по случаю годовщины Полтавской битвы проповедь, которая понравилась царю. По возвращении в Киев Феофана Прокоповича назначен ректором Киево-Могилянской академии и профессором богословия. Одновременно он становится игуменом Братского монастыря.
1716 по желанию Петра I Прокопович переезжает в Петербург.
1718 назначен епископом псковским и Нарвский, становится приближенным к царскому двору. Пишет по заказу царя книги «Апостольская география», «Краткая книга для обучения отроков», «Духовный регламент» 1720.
1721 назначен вице-президентом святейшего синода, председателем которого был выходец из Украины Стефан Яворский.
1724 Феофан по приказу царя пишет указ об устройстве монашества, который приводил и регламентировал монастырскую жизнь по образцу древних монастырских уставов, направлял монашеская жизнь на пользу обществу, активно участвует в осуществлении реформ в России. После смерти Петра I способствует восхождению Екатерины I на трон.
1725 Прокоповича назначен архиепископом новгородским и первым членом синода, фактическим главой Русской православной церкви. Он участвует в организации Российской Академии наук, возглавляет так называемую «Ученую дружину» деятелей культуры, в которую входили Татищев, Кантемир и др. Последнее десятилетие жизни почти оставил деятельность ученого, преследовался со стороны противников петровской политики, которые плели вокруг Прокоповича интриги, слали в синод доносы, пытаясь лишить его высокого положения в церковной иерархии.
19 сентября 1736 умер в Новгороде, похоронен в новгородском Софийском соборе.
Феофан Прокопович В 1979 г. в Киеве вышел трехтомник лекций по риторике, логики, физики, математики и этики, которые читал Ф. Прокопович в Киево-Могилянской Академии в 1705-1709 гг Ранее в советские времена были опубликованы произведения Ф. Прокоповича в Москве и Ленинграде Ф. Прокопович. Сочинения, М.-Л., 1961 . Ф. Прокопович автор «Букваря», по которому многие десятилетия учились украинском, русские, белорусы, греки, молдаване, сербы, грузины, болгары. Его произведения были очень распространены во всех восточнославянское странах. Скажем, в Сербии «Первое Учение отрокам» выдержало 7 переизданий. Курс теологии Ф. Прокоповича опубликовано на латинском в Кенигсберге в 70-х годах XVIII в. в трех томах, и тогда же в Лейпциге в шести томах. В переводе на русский этот же курс издан в Москве в XVIII в. И это только некоторые произведения великого мыслителя, писателя, политика, ученого. Произведения Ф. Прокоповича выдавались книжной и литературной украинском, латинском, старославянским "янской, русском, немецком, английском, французском, шведском, других языках.
Прокопович о мироздании
Философские взгляды Ф. Прокоповича базировались на объективном идеализме. Он доказывал, что Бог существовал «прежде бытия мира … как самый разум». Возникновение мира вещей по Ф. Прокоповичем произошло путем божественной эманации излучения, утечки . Надо сказать, что эти взгляды близкие к неоплатонизма распространялись еще в Киевский Украины-Руси. Но наряду с тем в произведениях Ф. Прокоповича есть много утверждений, которые тяготеют к пантеизму и деизма. Так в своей «натурфилософии» он пишет: «Под природой понимают самого Бога». Или в другом месте: «Полное определение природы совпадает с Богом о природных вещей, в которых Он с необходимостью существует и которые Он движет. Отсюда следует, что это определение не только природы …, а оно, очевидно, относится и к материи и формы »,« В природе существует и живет Бог »,« Бог есть в вещах »,« природа сохраняется Богом, а это все равно, хранящихся субстанции ». Это очень близко к дефиниции Дж. Бруно «Бог в вещах», или Б. Спинозы: «… сам вселенная и есть Бог». Одновременно Ф. Прокопович выступает против антропоморфизма в понимании Бога: «Не разумно рассуждают те, говорит он, которые думают, что Бог подобен составу человека и что якобы он и голову, бороду и руки, и ноги и все другие телесные члены ». По мнению Прокоповича взгляды «антропоморфитив, которые буесловилы о Боге, что он имеет подобные телесном составляющие нашем органы» есть не что иное как остатки первичных верований древних народов.
Чрезвычайно интересны отдельные тезисы Ф. Прокоповича о мироздании, адекватные или даже идентичны современным представлениям астрономии, космологии и космогонии. Вот некоторые из них:
;
По сути дела здесь Ф. Прокоповичем сформулированы фундаментальную тезис о связность времени, пространства и материи, которая лежит в основе современной теории относительности. Только «закрытость» достижений украинских мыслителей перед миром и неизученность их трудов до сих пор не позволяет поставить имя нашего ученого на достойное место рядом с Лукрецием Титом Каром, Ньютоном, Фридманом, Эйнштейном и современные физики должны поработать в этой области, переосмыслив и переоценив достижениях украинских мыслителей, в частности Ф. Прокоповича, предоставить мировой сведения их незаурядным, а иногда и абсолютно пионерским достижением.
А вот хотя и теологическое по форме, но научное по содержанию формулировка закона незнищуваности материи по Ф. Прокоповичем: «… материю нельзя никогда создать, ни разрушить, также ни увеличить, ни уменьшить ту, которую создал Бог в начале мира, и какой и в каком количестве создана, такой остается до сих пор и будет оставаться всегда ». По Ф. Прокоповичем мир является «материальным сообщением вещей», а «небо состоит из материи». Наряду с Эпикуром и Анаксархом, М. Кузанский, Г. Галиеем, Дж. Бруно Ф. Прокопович фактически признает множественность миров. Подчеркивает, что Млечный Путь скопления звезд, учит о единстве мира через материю: «Материя является общей и одинаковой в всех телах, однако формы разные ». Мыслитель справедливо считал, что «нет материи без формы». Таких определений толкований мы встречаем множество, читая «Физику» Ф. Прокоповича. Основными своими идейными противниками Прокопович считал томисты последователей учения Фомы Аквинского . Не соглашается Ф. Прокопович и с Эпикуром в том, что атом является неделимым: «все … тела тоже состоят из бесконечно делимых телец». До сих пор эта фундаментальная тезис является центром внимания физике. Уже давно стало понятно, что собственно атомы делимы, их место «неделимых» заняли элементарные частицы, но и они, как доказано новейшими исследованиями, состоят из более мелких частиц кварков. Так Ф. Прокопович пока остается правый делимость материи в принципе может быть бесконечной, хотя и специфической принцип квантования .
Ф. Прокопович работал над важнейшими фундаментальными философскими, природоведческих, мировоззренческими проблемами учением о материи, движение и покой, свет, планеты, звезды, Солнце, а также о природных процессах на Земле землетрясения, атмосферные явления. Можно с уверенностью говорить о выдающихся для того времени достижения украинского ученого на этой ниве, о большой исторической перспективе его идей. И остается только грустить по поводу слишком узкой сведения и непропрацьованости специалистами до сегодня чрезвычайно богатого наследства мыслителя. Но, с другой стороны, далеко не все потеряно ничего не мешает современным составителям учебников и пособий по физике, астрономии опираться не только на труды известных зарубежных исследователей, но и вспомнить отечественных не менее выдающихся, но в силу исторических обстоятельств, к сожалению, менее известных ученых.
Прокопович автор теории просвещенного абсолютизма
Ф. Прокопович был основным идеологом реформ Петра I. Критическое острие своей теории государства Ф. Прокопович направляет на княжеско-боярскую оппозицию процесса централизации государства и против надменности и автономии власти церкви по отношению к государству. Создавая свою теорию Прокопович глубоко изучает историю страны, опирается на ранньобуржуазного труда о государстве и праве Гоббса, Гроция, Пуффендорфа. Но при этом он создавал свой оригинальный вариант теории государства и государственности. Ф. Прокопович пишет ряд общественно-политических работ: «Слово о правде и чести царской», «Правда воли монаршей» и др. где преподает основы идеи крепкого государства и применяет их непосредственно к тогдашней России. По сути сам Ф. Прокопович и его теория становятся промотором реформ в этой стране и главной причиной ее укрепления. Без практического применения просвещенного абсолютизма при Петре I и продолжение этой политики после него не было бы той России которую мы знаем.
Первым принципом, на котором она базировалась просвещенного абсолютизма Ф. Прокоповича был принцип общей всенародной пользы: «Всякая верховная власть единую своей установки причину конечную имеет - всенародную пользу. Это лишь знать народ должен, что обладатель обязан его пользой заниматься, однако в делах опеки не народа, а единому Богу... подлежит ». По Прокоповичем эта опека царя включает благосостояние своих подданных, их поучения духовное и светское обучение , государственную безопасность. Феофан Прокопович приходит к выводу, что общественные и военные дела являются главными в обязанности царей.
Второй принцип теории Ф. Прокоповича принцип централизации, который был однозначно направлен против остатков феодальной раздробленности. Относительно возможных государственного строя, то Прокопович, как и другие исследователи проблем государства, считал основными его формами аристократию, демократию и монархию. Оригинальная особенность подхода Прокоповича заключалась в том, что он не ставил вопрос о том какой из этих устройств является наилучшим, а о том «какой том или ином народу нужнее».
Ф. Прокопович связывает наилучшее обеспечение народной пользы с сильным государством, а сила государства видится им в единстве и неделимости. С этих позиций Ф. Прокопович жестко критикует унию и католицизм как инструменты внутреннего разделения народа , аристократическую олигархию, обосновывает необходимость подчинения церкви светской власти. Создание «Духовного регламента», вступивший в силу закона, и учреждения Синода орган управления Русской Православной Церкви, который подчинялся светской власти были практическим воплощением идей Прокоповича.
Между наукой и теологией
Время Ф. Прокоповича это время когда активно шло разграничение науки и теологии. Ф. Прокопович выступает одновременно как ведущий теолог и ученый своего времени. Бесспорным фактом является то, что умело используя новомодное коперниканство и картезианства течение на основе учения Р. Декарта Ф. Прокопович пытается усовершенствовать традиционную теологию, примирить науку и религию. Ему принадлежит идея рациональной теологии. Между Божьим откровением, законами природы и разумом человека, считал Ф. Прокопович, не должно быть противоречий, поскольку они гармонично приспособлены друг к другу своим создателем. Однако, если между новыми данными науки и изотерических знанием все же окажутся противоречия, то это означает, по мнению мыслителя, что выводы науки подлежат сомнению. Библейские же тексты надо толковать аллегорически, соответственно уровню представлений и мировосприятия современных людей. Нельзя отделаться от впечатления о том, что это мнение нашего современника. Сегодня тоже есть аналогичные попытки объединить казалось бы необъединимое божественное и научное. В этом контексте Ф. Прокопович прочитывается очень по-современному.
Одновременно Ф. Прокопович блестяще показывал невежество схоластов, не боялся подвергать сомнению веками установленные догматы, ценил научный поиск, стремление к научной истине. Даже Библия не является для него бесспорным авторитетом. В курсе риторики и натурфилософии он говорит о противоречивых места в Библии, существующие неточности.
Ф. Прокопович обстоятельно исследует вопросы объекта и субъекта познания, проблемы чувственности и мышления, методов познания.

Персонажами мульта «Гриффины» являются: Питер – полнейший сумашедших идей папашка, долготерпеливая супруга Лойс, высокоинтеллектуальный сын Стьюи, дочурка-ботаник Мэг, отстающий в развитии меньшой сын Крис, и преданный друг семьи – собака Брайн.

ФЕОФАН ПРОКОПОВИЧ (в миру Елиазар (Елисей)) (1681–1736), архиепископ Новгородский, церковный и политический деятель, верный сподвижник Петра I в реформах Русской православной церкви, писатель и ученый.

Родился 8 (19) июня 1681 в семье киевского купца. Воспитывался дядей, Феофаном Прокоповичем, ректором Киевской академии.

Учился в Киево-Могилянской академии и в Католическом университете в Риме. В 1718 стал епископом, а в 1721 – вице-президентом Синода. С 1724 – архиепископ Новгородский.

В 1698 отправился в Рим, перейдя в унию и приняв монашество в униатском базилианском (св. Василия Великого) ордене с именем Самуил. В Риме поступил в иезуитскую коллегию святого Афанасия, где прошел полный курс теологических наук. Вернувшись в Киев (1702), вновь обратился в православие (1704), приняв монашеский постриг с именем Феофан.

В 1707–1709 прочитал в Киевской духовной академии курс по философии. Преподавал поэтику, риторику и богословие. Привлек внимание Петра I, обратившись к нему с торжественной речью во время посещения царем Софийского собора (1706); произносил также панегирики царю по поводу Полтавской победы в том же Софийском соборе (1709) и в лагере в Яссах (1711). В том же 1711 Петр назначил его ректором академии и игуменом Братского монастыря в Киеве, а в 1715 вызвал в новую столицу.

К тому времени Феофан уже был автором учебников поэтики и догматики, философских диалогов и многих проповедей; в его богословии проступили явные инославные, но скорее не католические, а протестантские мотивы. писал по этому поводу в Путях русского богословия : «Не будь в феофановых трактатах имени русского епископа, их автора всего естественнее было бы угадывать в среде профессоров какого-нибудь протестантского богословского факультета. Все здесь пронизано западным духом, воздухом Реформации». Так, согласно Прокоповичу, дела человеческие не имеют «совершительной силы», воля и душа фатально поражены грехом, спасение достигается только верою. Уже современники упрекали Прокоповича в том, что подобные взгляды не соответствуют традиции православного богословия и гораздо ближе к учению об «оправдании верой» и к учению Кальвина о «предопределении».

В Киеве Феофан создал и известнейшее из своих драматических произведений, силлабическую трагикомедию Владимир (поставлена 1705), где «равноапостольный» князь, принявший христианство, выставлен как образец просвещенного монарха, одолевшего вековое невежество.

В петербургских проповедях (О власти и чести царской и др.) всячески отстаивал реформы Петра, обличая его врагов. В 1718 был рукоположен в сан епископа Псковского; с 1724 – архиепископ Новгородский.

Прокопович сыграл важную роль в теоретическом обосновании и практическом осуществлении церковной реформы, в упразднении патриаршества и учреждении Синода. Именно протестантские влияния помогли Феофану обосновать идею безусловного первенства светской власти (с ее «верховенством над землей») над духовной, которая должна быть преобразована, дабы существовать наравне с любыми другими государственными учреждениями.

Участвовал в составлении либо был автором важнейших государственных документов того времени, прежде всего Духовного регламента (1720), по сути – закона нового церковного устроения (подписанного Петром в начале 1721), согласно которому упразднялось патриаршество и вводилась всецело подчиненная царю Духовная коллегия (вскоре переименованная в Святейший Правительствующий Синод), где сам Феофан стал первенствующим членом. В Регламенте и в трактате Правда воли Монаршей обосновывал священный, абсолютный характер царской власти.

Его оппоненты (в первую очередь, Стефан Яворский) считали, что, постоянно критикуя в своих сочинениях католицизм («папизм») за претензии на политическую власть («папоцезаризм»), он в то же время сам впадал в противоположную крайность, наделяя государство и монарха всеми возможными атрибутами сакральности (цезарепапизм) и по существу лишая церковь права на реальный авторитет в религиозно-нравственных вопросах.

Кроме Духовного регламента , написал также введение к Морскому уставу и Слово похвальное о флоте Российском (оба 1719), Розыск исторический (1721), Правда воли монаршей (1722) и другие сочинения, где изъяснял проблемы гражданского и церковного права, а также престолонаследия, утверждая принципы просвещенного монархизма. После смерти Петра I авторитет Прокоповича пошатнулся, усилился ропот духовенства по поводу его далеких от ортодоксии, «лютеранских» взглядов. Однако он упрочил свое положение в 1730-е годы, при Анне Ивановне, расправляясь с противниками посредством доносов в Тайную канцелярию.

Достаточно циничный и неразборчивый в средствах как политик, архиепископ Феофан, тем не менее, внес большой вклад в новую, постсредневековую культуру России: он активно способствовал организации Академии наук, как историк (участвовавший, в частности, в написании Истории Петра Великого , изданной в 1773) оказал большое влияние на В.Н.Татищева, а как поэт-сатирик – на А.Д.Кантемира.

Феофан Прокопович, профессор и ректор Киево-Могилянской академии, глава «ученой дружины» Петра I, сыграл первостепенную роль в модернизации России, превращении ее из консервативного, замкнутого в своей косности и недоверии ко всему новому Московского царства в европеизированную, открытую новейшим культурным веяниям Российскую империю.

Личность яркая, энергичная и всесторонне одаренная, он в равной мере прославился как выдающийся богослов, философ, писатель, проповедник, историк, политический и церковный деятель. В этом отношении Ф. Прокопович, славный «птенец гнезда Петрова», внес в становление российской культуры петровского периода ни с чьим не сравнимый вклад.

Настоящее имя его Елисей (или Елизар) Церейский. Он родился 9 июня 1681 года (встречается и дата 1677 год) в Киеве, на Подоле, в купеческой семье. Вскоре после рождения сына его отец умер, а когда мальчику исполнилось семь лет, умерла и мать, принадлежавшая к старинному киевскому роду Прокоповичей. Заботы по воспитанию Елисея взял на себя его дядя, брат матери, уважаемый профессор, а со временем и ректор Киево-Могилянского коллегиума, Феофан Прокопович - человек, склонный к книжной премудрости и уединенным раздумьям. В его доме и рос Елисей, с детских лет войдя в круг образованнейших людей города.



Шумная жизнь коллегиума, первого в православных славянских землях университета, тяготила Ф. Прокоповича-старшего, и со временем, когда Елисей еще не достиг совершеннолетия, он удалился в Киево-Печерскую лавру для монашеского уединения, но к одаренному любознательному племяннику проявлял неизменную любовь и заботу. После смерти дяди в 1705 году Елисей стал называть себя его именем.

Обучение в прославленном Киево-Могилянском коллегиуме Елисей начал в 1687 году, когда ему исполнилось шесть лет. Видимо, сиротство и протежирование дяди, а также рано проявившиеся способности сделали это возможным. Одаренный великолепной памятью и незаурядными способностями, юный Елисей довольно скоро обогнал своих товарищей. Его гибкий ум с жадностью впитывал новые веяния в философии и других науках.

Киево-Могилянский коллегиум, официально утвержденный в ранге академии в 1694 году, давал среднее и высшее образование. Особое внимание уделялось латыни, греческому и церковнославянскому языкам. Обучение в высших классах Академии предполагало освоение философии и богословия. Отдельное место занимали такие дисциплины как логика и этика.

Система образования, принятая в Киево-Могилянской академии в конце XVII - первой половине XVIII века отставала от передовых европейских научно-философских достижений, связанных с именами Г. Галилея, Р. Декарта, Б. Паскаля, Б. Спинозы, И. Ньютона и Г. Лейбница. Однако этот упрек в равной степени справедлив и по отношению к любому западному университету того времени, где еще преобладала основанная на схоластических традициях книжная ученость. Курс философии, читавшийся тогда в Киевской академии, мало чем отличался от курса ведущих европейских университетов.

Освоив доступную в Киеве книжную премудрость, семнадцатилетний Елисей-Феофан, с благословения знавшего его с раннего детства Киевского митрополита Варлаама Ясинского, отправляется в Европу для пополнения знаний, по пути зарабатывая себе на пропитание. В 1698 году он оказался во владениях Речи Посполитой, на Волыни. Чтобы получить рекомендации и поступить в католическое учебное заведение, он формально переходит в униатство и принимает постриг в Битевском василианском монастыре, получив новое имя Самуил. В иезуитском коллегиуме во Владимире-Волынском он преподает поэтику и риторику, параллельно овладевая католической теологией и совершенствуясь в польском языке. Получив положительные рекомендации, он пешком, с остановками во Львове, Вене, Венеции и Флоренции, добирается до папского Рима.

В Вечном городе Самуил-Елисей Церейский три года слушал лекции в иезуитском коллегиуме св. Афанасия, специально открытом для принявших католицизм молодых людей из православных стран. Его имя в регистрах этого заведения значится с 14 ноября 1698 года. Самуил глубоко изучает античную классику, обстоятельно знакомится с западной теологической и философской литературой, посещая огромную, собиравшуюся не одно столетие Ватиканскую библиотеку. При этом он все более утверждается в мысли о том, что Аристотель и Фома Аквинский, при всем их величии, все же принадлежат прошлому, поэтому их авторитет, восстановленный в католической церкви во времена Контрреформации, не должен препятствовать развитию свободного, критического исследования, успехи которого во всех сферах знания продемонстрировала западная наука и независимая от схоластического богословия рационалистическая философия XVII века.

Подметившие особую одаренность Самуила Церейского иезуиты пытались соблазнить его блестящей карьерой в Ватикане, ему даже разрешили пользоваться секретными фондами библиотеки и слушать лекции не только в коллегии св. Афанасия, но и в Collegium Romanum. Такой чести удостаивались немногие!

В октябре 1701 года состоялась публичная защита диссертации Самуила, на которой присутствовал сам папа Римский Климент XI. Соискатель продемонстрировал столь блестящие познания, что ученый совет сразу, минуя магистерское звание, присвоил ему степень доктора богословия.

Но затем случилось неожиданное: в ночь на 28 октября 1701 года Самуил Церейский исчез из Рима. Найти его так и не смогли, но спустя некоторое время Ватиканская библиотека получила экземпляр изданного в Киеве памфлета «Описание иезуитов» некоего Феофана Прокоповича, в котором раскрывались и бичевались лживость, лицемерие и ханжество членов этого ордена, тонкие и изощренные методы воздействия на людей, к которым там прибегали. Эту сторону деятельности иезуитов мог знать лишь тот, кто сам жил в Риме и ежедневно общался с ними. Авторство сомнений не вызывало…

Тайком покинув Папскую область, Самуил-Елисей попал в трудное положение. Опасаясь быть разоблаченным вездесущими иезуитами, ему с величайшими предосторожностями пришлось выбираться из Италии. В Европе разгоралась война за испанское наследство, в которой Франция престарелого Людовика XIV, пытавшегося посадить на трон в Мадриде своего внука, противостояла Австрии, опиравшейся на союз с Нидерландами и Англией. Надо было возвращаться домой, минуя театры боевых действий. Пришлось выбирать самый трудный, но наименее опасный в военном отношении путь - через Альпы. В конце 1701 года он преодолел уже покрытый снегом перевал Сен-Готард, перезимовал в Швейцарии и с наступлением весны отправился в Австрию, затем обошел многие университетские города Германии, свободный и веротерпимый дух которых покорил его. Протестантская установка на самостоятельное, свободное от навязываемых авторитетов постижение Библии в сочетании с уважительным отношением к независимому от догматов научному знанию с этого времени навсегда вошла в душу Елисея-Самуила.

Пора было возвращаться домой. В 1702 году, уже в Украине, в Почаевской лавре, незадолго перед тем прославившейся на весь христианский мир героической обороной от турецких полчищ, Самуил отрекся от униатства и возвратился в лоно православной церкви.

Маскарад кончился: униатство открыло ему доступ к твердыне католицизма, и киевский юноша вполне освоил все его премудрости и тайны, тщательно скрываемые от посторонних глаз. В 1704 году, вступая в Киевское братство, он принял монашество. Отказавшись от своего униатского монашеского имени Самуил, он берет имя воспитавшего его дяди и называет себя Феофаном Прокоповичем.

По поручению ректора Киево-Могилянской академии Иннокентия Покровского и с благословения митрополита Варлаама Ясинского, знавшего и ценившего Феофана с детских лет, он сразу же становится профессором пиитики, а через два года и риторики в этом прославленном заведении. Академик Санкт-Петербургской академии наук Теофил Байер написал о Прокоповиче: «Науки методом новым, ясным и доступным излагать начал, которыми все поколения к гуманизму и великодушию будил». Критикуя в своих лекциях схоластику, Прокопович пытается сблизить философию с естествознанием, опытом, идеологической борьбой того времени.

Расцветает и литературный талант Феофана Прокоповича. Особый успех имела его трагикомедия «Владимир», на премьере которой 5 июня 1705 года присутствовал прибывший в Киев гетман Иван Мазепа. В конфликте князя-крестителя и невежественных языческих жрецов-шарлатанов нетрудно было уловить отголоски борьбы, которую Петр I в России и И. Мазепа в Украине вели с представителями консервативного лагеря. В ней едко высмеивались обскурантизм и умственная леность, четко проводилась мысль о том, что как во времена Владимира Русь нуждалась в христианском обновлении, так и теперь необходимы реформы, направленные на ее европеизацию. Гетман был в восторге от драмы. С этого момента у них с Прокоповичем установились доверительные отношения.

В 1706 году в Киев для осмотра городских укреплений (ввиду приближения к Днепру театра боевых действий затяжной Северной войны) пожаловал сам Петр I. По поручению ректора Феофан Прокопович 5 июля 1706 года выступил перед царем с торжественной речью. Составленная по всем правилам ораторского искусства, она не уступала тем, которые царю доводилось слышать от Стефана Яворского. Но на этот раз внимание самодержца было сосредоточено сугубо на военных задачах и аллегорические славословия мало занимали его. Тем не менее знакомство киевского интеллектуала и российского монарха состоялось.

В 1707 году Феофан занял вторую (после ректора) по значимости должность в Академии, став ее префектом. Тогда же он начал читать подготовленный им полный курс философии, а вскоре взял на себя труд по разработке и чтению курса теологии.

Богословские произведения Ф. Прокоповича того периода отмечены критичностью, рационалистичностью и историчностью, отражающими усвоение приемов современной ему западной теологии и философии. «Катехизис» Прокоповича, изданный Георгием Конисским, сыграл впоследствии важную роль в полемике православных с униатами.

В размеренную академическую жизнь врывались вихри Северной войны. В сентябре 1708 года Карл XII повернул войска на Украину и к концу года, соединившись с незначительными, пошедшими за И. Мазепой силами казаков, расположился на левом берегу Днепра между Киевом, Полтавой и Харьковом. Перевес сил был явно на стороне Петра, тем не менее военный гений шведского короля многим казался бесспорным, и потому исход войны оставался неясным до самого Полтавского сражения.

Киевские профессора и церковные иерархи, теснейшим образом связанные с Иваном Мазепой на протяжении всех лет его четвертьвекового гетманства, были к нему весьма расположены. Однако и они не ожидали от этого осторожного, расчетливого, умудренного опытом человека столь резкой смены политической ориентации. После разгрома А. Меншиковым шведского корпуса Левенгаупта под Лесной и последующего уничтожения гетманской столицы Батурина скорее можно было ожидать победы Петра. Киев с примыкающей к нему Печерской лаврой превратился в мощную крепость, в которой располагался сильный российский гарнизон. Времени и сил для осады города у Карла XII не оставалось. Поэтому если часть киевлян и поддерживала И. Мазепу в идее о создании независимого, ориентированного на союз со Швецией украинского государства, публично это никак не проявлялось. И когда после Полтавской «виктории» опьяненный успехом царь вступил в древний город, раскинувшийся на днепровских кручах, население во главе с высшим духовенством и руководством Киево-Могилянской академии встречало его триумфально.



Приветствуя царя в Софийском соборе, Феофан Прокопович блеснул не просто приевшимся царю красноречием, но и концептуальной глубиной произносимых фраз. Никто ранее столь ясно и красочно не формулировал государственные задачи, никто не мог столь убедительно возвестить миру о том, какой хотел видеть Россию царь. С этого дня Феофан Прокопович приобрел в лице российского самодержца могущественного покровителя.

В 1711 году Петр I отправился в неудачный для него Прутский поход против турок. В походе царя сопровождал Феофан Прокопович, оставивший стихи, посвященные этой кампании. Месяцы, проведенные в обстановке боев и военных тягот, окончательно сблизили их. В 1712 году вернувшийся в Киев тридцатилетний профессор был назначен ректором Киево-Могилянской академии и, по установившейся традиции, игуменом Братского Богоявленского монастыря. Эта вершина послужила Феофану Прокоповичу трамплином для последующей карьеры всероссийского масштаба. В 1713 году Феофан пишет панегирическую «Историю Петра Великого от рождения до Полтавской баталии», приведшую царя в восторг.

Сам Феофан, более для вида, нежели искренне, подчеркивал свое желание стоять в стороне от государственных дел. Он не мог не понимать, какие опасности подстерегают его на тех вершинах власти, к которым он приблизился. Как человек творческий, он высоко ценил имевшуюся у него в Киеве возможность заниматься философско-богословскими изысканиями и литературной деятельностью, чередуя их с лекциями по им самим избранным предметам.

Однако в Киеве человеку его масштаба уже было тесно, а с падением И. Мазепы Украина сохраняла лишь видимость прежней автономии. Поэтому Прокопович не мог устоять против искушения власти и, получив от Петра приглашение явиться ко двору, отправился в северную столицу. В октябре 1716 года он уже выступал с проповедями в Александро-Невской лавре, поражая российскую публику красноречием, эрудицией и глубокомысленными рассуждениями.

Впечатления от созданного на болоте по царской воле города, а еще более от уровня образованности его жителей были безрадостными, и Феофан весьма саркастически описывал их в посланиях своим киевским друзьям. Тем не менее он быстро сориентировался в расстановке сил и, всецело поддерживая Петра, намерения которого искренне разделял, довольно скоро вошел в круг доверенных лиц государя, бесспорно превосходя всех знаниями и масштабом мышления.

С этого времени Ф. Прокопович становится первым советником царя в вопросах реорганизации церкви и распространения образования, постепенно отодвигая на второй план Стефана Яворского, тогдашнего местоблюстителя патриаршего престола, пытавшегося обвинить Феофана в протестантской «ереси». Стефан был сторонником сохранения патриаршества, тогда как Петр хотел закрепить власть государства над церковью по образцу протестантских стран и планировал учреждение прямо подчиненного ему Св. Синода.

Считая католицизм главным врагом православия, Прокопович видел в протестантах естественных союзников, широко заимствуя у них антипапистские аргументы. К тому же протестанты выгодно отличались искренностью и живым стремлением самостоятельно постичь библейские истины, контрастируя с ханжеством и лицемерием, с которыми молодой Феофан столкнулся в Риме.

В церковных вопросах Ф. Прокопович был полностью на стороне царя в его противостоянии косной старомосковской боярско-церковной оппозиции. В свою очередь, царь-реформатор остро нуждался в этом образованном и широко мыслящем человеке, знакомом с порядками в государствах Европы.

По мере усиления влияния Феофана росло и количество его врагов, неизменно упрекавших Прокоповича в еретическом отступничестве от православия в сторону протестантизма. Их лагерь состоял не только из московских бояр и священнослужителей, но и из киевлян, занявших при Петре высокие посты в государстве и церкви (таких, к примеру, как Гедеон Вишневский, Маркелл Радышевский или ставший ректором Московской Славяно-греко-латинской академии Феофилакт Лопатинский).

В Киеве у Феофана появлялись многочисленные энергичные сторонники и последователи. Среди них особо следует назвать его ученика в Киево-Могилянской академии Якова Маркевича, сына лубенского полковника Андрея Маркевича. Яков был женат на дочери влиятельного черниговского полковника Павла Полуботка, провозглашенного после Ивана Скоропадского гетманом Украины (но позже замученного в Петербурге). Из писем Ф. Прокоповича к Якову Маркевичу многое можно узнать о его настроениях и обстоятельствах жизни после переезда в северную столицу.

Находясь в гуще политических событий, Ф. Прокопович не мог оставаться в стороне от громкого, потрясшего основы дворцовой жизни, дела царевича Алексея. В отличие от связанного с консервативными боярско-церковными кругами С. Яворского, пытавшегося умилостивить гнев монарха и выхлопотать прощение опальному престолонаследнику, Ф. Прокопович решительно поддержал Петра, концептуально обосновав не только право единоличной власти царя, но и необходимость подчинения церковных структур самодержавной воле.

Фактически Ф. Прокопович, опираясь на современные ему теории государственного права и учитывая давние традиции Московского царства, создал и обосновал концепцию российского просвещенного абсолютизма, заложенного Петром I, укрепившегося при Елизавете и расцветшего в годы правления Екатерины II. Эта концепция стала идейным фундаментом государственной системы Российской империи, и не вина Ф. Прокоповича в том, что далеко не все монархи, побывавшие на петровском престоле, действительно были просвещенными и достойными венца и скипетра.

Просвещенный абсолютизм в первые века Нового времени был явлением общеевропейским и без него встряхнуть, просветить и реорганизовать Московское царство, привить ему азы западной образованности и вывести его на уровень передовых европейских стран в военно-политическом и культурном отношении было невозможно. Сочетание самодержавной воли с просвещенностью и политическим рационализмом персонифицировалось в близости Петра и Феофана.

Литературная и ораторская деятельность Ф. Прокоповича с его переездом в Петербург всецело была направлена на разработку политических, церковных и культурно-просветительских программ петровских времен. Первостепенное значение в этом плане имело его «Слово о власти и чести царской» (1718), посвященное обоснованию идеи неограниченной власти монарха как персонификации абсолютистского государства и правомочности суда над царевичем Алексеем. В предисловии к «Морскому уставу» (1719) и в «Слове похвальном о флоте российском» (1720) Феофан доказывал необходимость создания и укрепления русского флота, прославляя его победы.

В 1718 году Ф. Прокоповича назначили епископом Псковским и Нарвским. Эта должность была почетной и необременительной, к тому же предполагала его постоянное нахождение в Петербурге рядом с Петром. В 1719–1720 годах Феофан работает над «Духовным регламентом», в котором обосновывает новую для России систему управления церковью во главе с подчиненным государю Св. Синодом вместо патриарха. В одном из писем Я. Маркевичу он сообщал:

«Наконец я написал для главной церковной Коллегии, или Консистории, Постановление, или Регламент, где содержатся следующие восемь глав: а) причины, по которым постоянное синодальное управление предпочитается управлению церкви одним лицом, то есть патриархом; б) правила общие для христиан всяческого чина; в) правила для епископов; г) правила для академии, семинарии, также для учителей и проповедников; д) правила для пресвитеров, диаконов и пр.; е) правила для монахов; ж) правила для мирян, насколько они подлежат церковному управлению; з) наконец, правила для самих президентов и асессоров коллегии. Всех правил почти триста».

Это был философско-публицистический труд, обосновывающий необходимость и задачи церковной реформы и подводящий под нее теоретическую базу в виде переработанных в монархическом духе положений утверждавшихся в Европе того времени понятий естественного права.

С учреждением Синода в начале 1721 года Ф. Прокопович становится его вице-президентом. Но фактически он с самого начала возглавлял работу Синода, поскольку С. Яворский, принужденный Петром возглавить это чуждое ему по замыслу и духу учреждение, от руководства им уклонялся, а в скором времени умер. С возведением в сан архиепископа Новгородского, Феофан в 1725 году становится также президентом Св. Синода, сосредоточив в своих руках все руководство русской православной церковью.

Не прекращал Феофан Прокопович и практической просветительской деятельности. В 1720 году был издан составленный им букварь под названием «Первое учение отрокам». В 1721-м он открывает на своем подворье школу, в которой мальчики под его наблюдением и руководством учились по составленным им правилам и учебнику.

Ф. Прокопович находился у постели царя в дни его тяжелой болезни и в час кончины 28 января 1725 года, пытаясь облегчить благочестивыми беседами страдания Петра, умиравшего в тяжких муках. Сразу же после смерти первого императора всероссийского Феофан выступил с поминальными речами, глубоко поразившими присутствующих. В опубликованном виде они назывались «Краткая повесть о смерти Петра Великого» и «На похвалу Петра Великого». Первая выражала неподдельную, вознесенную риторическим мастерством скорбь, а вторая подводила итог свершениям почившего самодержца.

Искренняя скорбь об умершем не затмила острый и расчетливый ум Прокоповича. В развернувшейся борьбе придворных партий за возведение на престол нового монарха он вместе с А. Меншиковым был лидером группы, которая обеспечила власть вдове императора Екатерине I. Именно Феофан сумел обосновать невиданное доселе на Руси дело - воцарение женщины, пусть и государевой жены, но безродной и не отличавшейся особыми достоинствами, к тому же не рожденной в православном законе.

Политическая обстановка оставалась неустойчивой, до предела накалившись, когда после смерти императрицы в мае 1727 года родовитая московская знать возвела на трон юного внука Петра, сына казненного им царевича Алексея, Петра II. Но Ф. Прокоповичу и на этот раз удалось сохранить свои позиции, теперь уже в борьбе с попытавшимся отстранить его от власти всемогущим Александром Меншиковым (вскоре отправленным в ссылку).

Когда венценосный юноша скончался и против Ф. Прокоповича объединились почти все сановники Российской империи - члены Верховного тайного совета во главе с князем Дмитрием Голицыным, он сумел, оперевшись на собравшееся в Москве дворянство, своим положением обязанное петровским преобразованиям, удержаться на прежней высоте. Более того, в 1730 году Ф. Прокопович сумел тайком передать избранной на престол племяннице Петра, Анне Иоанновне, инструкцию с рекомендациями, которым надлежало следовать для утверждения на престоле. Анна последовала его указаниям и быстро привлекла на свою сторону российское дворянство. Ф. Прокопович, разработавший сценарий ее утверждения на троне, мог торжествовать. Но радостным для него был лишь факт победы над противниками.

Само правление новой государыни, мелочной и скудоумной, а фактически - безраздельная власть ее фаворита, самодура Бирона, не могли радовать идеолога российского просвещенного абсолютизма. Вместо начертанного идеала в реальности воплотился тупой деспотизм. А до лучших времен киевскому профессору, вознесенному вихрем событий к вершинам власти в Российской империи, дожить было не суждено.

Единственным утешением престарелого Феофана оставались книги, чужие и свои. Под конец жизни он собрал огромную по тем временам библиотеку, которая насчитывала 3139 книг. С юности до последних лет жизни Феофан писал стихи на латинском и книжном украинском, а в петербургский период своей жизни - на книжном русском (почти не отличавшемся от принятого в Киево-Могилянской академии). В создании литературного языка петровских времен он принимал самое непосредственное и деятельное участие. Ф. Прокопович создал канон для российского театра XVIII века, расписывая правила деления спектакля на акты, выходы героев на сцену, во многом опираясь на принципы классицизма и опыт французской поэтики и драматургии века Людовика XIV. Но наибольшее влияние на формирование стиля и словарного состава новой русской литературы оказали проповеди Ф. Прокоповича.

Ф. Прокопович, один из образованнейших и талантливейших людей своего времени, отличался редкой разносторонностью дарований и колоссальной работоспособностью. Его вклад в развитие культуры и просвещения сначала Киева и Украины, а затем России неоспорим.

«Пусть просвещение волнует век» - эти слова Феофана Прокоповича звучат лейтмотивом всей его жизни. Идеи Просвещения, которые отстаивал Прокопович, были подхвачены и продолжены Татищевым, Кантемиром, Ломоносовым, Козачинским, Конисским, Сковородой, целой плеядой мыслителей-просветителей второй половины XVIII века.