Власти Иракского Курдистана объявили о намерении провести референдум о независимости, которая превратит эту новую страну в смертельную угрозу для одних и важного союзника для других.

Цивилизованный развод

Двадцать пятое сентября 2017 года — именно эта дата, возможно, поставит точку в многовековой, по мнению курдов, несправедливости в отношении их народа. Именно на это число руководство Иракского Курдистана назначило референдум о независимости, по итогам которого должно образоваться независимое курдское государство. "Этот референдум является законным правом нашего народа, и затем мы хотели бы мирно обсудить (с Багдадом. — Прим. ред.) итоги этого референдума", — говорит лидер Иракского Курдистана Масуд Барзани. В том, каковы будут его итоги, мало кто сомневается — вряд ли число проголосовавших за будет менее 80%.

Официальное правительство Ирака выступает категорически против референдума. "Ни одна партия не может сама решать судьбу Ирака", — заявил представитель иракского правительства Саад аль-Хаддид. Позиция достаточно странная, ведь, к сожалению для господина аль-Хаддида и для Ирака в целом, судьба этой страны была решена почти 15 лет назад. Американское вторжение фактически сломало все скрепы, которые держали эту страну в качестве единого государства. А те нитки, которыми Ирак постоянно сшивали, не в состоянии выдержать напор центробежных сил. К тому же Курдистан уже де-факто независим, причем много лет. Наконец, курды говорят о намерении не разрывать все связи с Багдадом. Например, Эрбиль (столица Иракского Курдистана) собирается продолжить совместную с Ираком борьбу против террористов. Кроме того, Эрбиль намерен " сделать все возможное" для того, чтобы правление нынешнего премьер-министра Ирака Хайдера аль-Абади "было успешным".

Утащили чужое

Проблема в том, что референдум "похоронит" Хайдера аль-Абади. Превращение де-факто независимости Курдистана в де-юре может запустить цепную реакцию по развалу всего Ирака и не позволит сохранить государство даже в федеративной форме. Кроме того, выходящие из Ирака курды заберут с собой не только территорию самого Курдистана, но и те земли, которые заняло курдское ополчение (пешмерга) в ходе нынешней войны против ИГ*. Например, богатый нефтью Киркук (который, по расчетам Эрбиля, тоже должен войти в курдское государство), а также населенный езидами Синджар.

Да, это уже не первый раз, когда курды проводят референдум. В 2005 году в Иракском Курдистане уже проходило аналогичное народное волеизъявление, и порядка 98% проголосовали за независимость. Но, во-первых, как верно отмечает Барзани, "тогдашний референдум был объявлен и проведен общественными организациями, а нынешний организуется правительством и политическими партиями". Во-вторых, тогдашний референдум проходил на территории меньшей, чем та, которую иракские курды контролируют сейчас. И, в-третьих, тогда, в 2005 году, международная обстановка не способствовала независимости. Сейчас же ситуация несколько другая.

Кемпинги на Ближнем Востоке

Известие о референдуме уже вызвало резкую реакцию со стороны соседей Иракского Курдистана. Турецкого президента Эрдогана решение "глубоко огорчило". Президент-султан назвал его "ошибочным шагом, который представляет угрозу для территориальной целостности всего Ирака" и который "ни для кого пользы не принесет". Иранцы согласны с турками. "Курдистан — неотъемлемая часть иракской территории, и Иран поддерживает единство Ирака", — заявил официальный представитель иранского МИД Бахрам Гасеми.

Оба государства не заинтересованы в возникновении независимого Иракского Курдистана, поскольку на их территориях есть собственные курдские анклавы. А там неспокойно — к урдские боевики регулярно делают налеты с баз в Ираке на иранскую территорию, а в курдских провинциях Турции вообще идет чуть ли не гражданская война.

Но вот могут ли Анкара и Тегеран что-то сделать? С военной точки зрения — ничего. Да, сейчас турки намекают курдам на возможность интервенции, например, через поддержку позиции Багдада по Киркуку. "Согласно иракской конституции, Киркук является иракским городом и не находится в границах территории курдов, — говорит представитель президента Турции Ибрагим Калин. — Любые попытки насильно втянуть Киркук в вопрос референдума вызовут проблемы как в городе, так и вокруг него".Но одно дело угрожать, а вот начинать войну — совершенно другое дело. Иракская пешмерга уже показала свою боеспособность. "Иракский Курдистан — это крепость, своего рода островок безопасности на всем Ближнем Востоке. Значительное количество арабов приезжает туда на элементарный отдых, под них строятся кемпинги", — говорит РИА Новости российский политолог Каринэ Геворгян, не раз бывавшая в Иракском Курдистане.

Предположим, Анкара начнет реализовывать угрозы — введет эмбарго (а точнее — присоединится к почти неизбежному иракскому), а также станет проводить какие-то военные операции. В этом случае она потеряет не только все масштабные экономические инвестиции в этот регион, но и масштабные политические. Например, Масуд Барзани денонсирует соглашение между ним и Эрдоганом об отказе Иракского Курдистана поддерживать турецких курдов в обмен на турецкие деньги и турецкие продукты. По сути, как отмечает турецкий журналист Чингиз Чандар, Иракский Курдистан — единственный на сегодняшний день друг Турции в регионе, и терять его было бы неразумно. Ведь в этом случае Барзани может качнуться в сторону Ирана (Тегеран давно работает над укреплением своего влияния на Эрбиль), который уже сейчас является геополитическим соперником Анкары.

У Тегерана такие же проблемы с выбором. Конфликт с Иракским Курдистаном приведет к усилению поддержки Эрбиля со стороны курдских боевиков в самом Иране, а также к тому, что все влияние на этот регион будет потеряно в пользу турок.

Друзья найдутся

Конечно, существует выход из этой дилеммы — Тегеран и Анкара могут преодолеть взаимное недоверие и вместе с Багдадом и Дамаском устроить многостороннюю блокаду Иракского Курдистана. Однако в этом случае Барзани может легко качнуться в сторону других партнеров, которым важно и нужно дружить с иракскими курдами. Например, сотрудничать с американцами. Не случайно в Госдепе заняли очень дипломатичную позицию по отношению к референдуму — они "ценят законные стремления народа Иракского Курдистана", но при этом "поддерживают единый, стабильный, демократический Ирак", а также считают, что референдум лишь отвлечет внимание от более серьезных задач в регионе наподобие разгрома ИГ*. В Вашингтоне рассматривают иракских курдов (как и сирийских) в роли американского форпоста в регионе, через который можно влиять на все страны — и на слишком амбициозную Турцию, и на агрессивный, по мнению американцев, Иран, и на Ирак, и на различные силы в Сирии. Независимый проамериканский Иракский Курдистан — прекрасный барьер для сдерживания всех региональных сил. Поэтому американцы поддержат Эрбиль как деньгами, так и гарантиями безопасности.

Еще один потенциальный друг — Саудовская Аравия. Саудиты на неформальном уровне уже поддержали референдум. Таким образом, они смогут сдерживать как Иран, так и Турцию. К позиции Эр-Рияда уже присоединились саудовские союзники — Египет и ОАЭ.

Наконец, можно найти и других партнеров, чьи гарантии являются более весомыми. Например, Россию. Соответствующие переговоры в Москве уже проведены и коммерческие предложения сделаны (по некоторым данным, "Роснефть" будет участвовать в развитии нефтегазовой отрасли Курдистана).

Таким образом, на сегодняшний день у Масуда Барзани есть все возможности для того, чтобы получить для Иракского Курдистана реальную независимость. И практически сразу зафиксировать развод с Багдадом (например через отказ от участия Иракского Курдистана в парламентских выборах в Ираке, которые состоятся в 2018 году — отыграть этот отказ назад будет очень сложно). Однако Барзани может сохранить широкое пространство для маневра. По мнению Каринэ Геворгян, это возможно через выбор правильной формулировки на референдуме: не "независимость", а "часть конфедерации". После чего можно будет договариваться с Багдадом об условиях этой конфедерации — на очень, очень хороших условиях.

Сейчас Масуд Барзани занимает достаточно жесткую позицию. "Это референдум о независимости, и я хочу, чтобы все это поняли. Когда референдум закончится и мы начнем диалог (с Багдадом. — Прим. ред.), то мы не собираемся отказываться от желания народа. Референдум проводится о независимости, и его результаты будут воплощены в жизнь", — заявил лидер Иракского Курдистана. Однако до 25 сентября еще есть время подумать. Причем всем.

*Террористическая организация, запрещенная в России.

На Ближнем Востоке — новый нарушитель спокойствия. Курды, которые внесли значительный вклад в уничтожение террористов ИГ* в Сирии и Ираке, становятся движущей силой нового международного конфликта. Пока боевые действия разворачиваются исключительно на словесном фронте, но заявления звучат грозные.

Всему виной референдум о независимости Иракского Курдистана — автономной области в составе Ирака, который власти региона назначили на 25 сентября 2017 года. Инициатива получила поддержку большинства крупных политических сил региона. Это служит подтверждением тому, что референдум пройдёт не только в районах, контролируемых режимом Масуда Барзани, но и в районах, занятых оппозицией, с центром в Сулеймании, и в оккупированных курдами территориях за пределами границ их автономии, например в центре нефтегазовой промышленности Северного Ирака — Киркуке.

В свою очередь официальный Багдад грядущий плебисцит считает покушением на территориальную целостность страны и отказывается признавать его результаты. Руководство Ирака неоднократно говорило о его незаконности, парламент страны голосовал за его отмену, а 18 сентября 2017 года федеральный суд Ирака запретил проведение референдума. Однако пока ни одно решение или заявление, исходящее из Багдада, не заставило Эрбиль сойти с заявленного курса.

Дело в том, что с 1991 года, когда США во время операции «Буря в пустыне» поддержали курдские вооружённые формирования, Иракский Курдистан де-факто является независимым государственным образованием. У него есть свои органы власти, есть армия — пешмерга, доказавшая свою эффективность в боях с ИГ*.

• Курдские пешмергские бойцы маршируют во время обучения
• Reuters
• Ahmed Jadallah

Компании, работающие в Курдистане (а поскольку там есть нефть, работать хотят многие), в первую очередь добиваются благосклонности местного правительства, а не руководства Ирака. Наконец, в Эрбиле находятся представительства ведущих держав региона, включая Россию, США, Израиль, Саудовскую Аравию. Формально это консульские службы, но де-факто они выполняют роль полноценных дипломатических учреждений. С Ираком курдов связывает только общая денежная единица — динар, курдские депутаты в парламенте страны и общий враг — Исламское Государство.

«Референдум, конечно, состоится, потому что эта та черта, к которой курды шли на протяжении долгих десятилетий», — заявил RT начальник центра исламских исследований Института инновационного развития Кирилл Семенов.

По словам эксперта, курды стремятся логически завершить процесс создания собственного государства, основные институты которого уже выстроены. Другой фактор, делающий проведение плебисцита неотвратимым, — личные амбиции лидера Иракского Курдистана. «Барзани сделал на это большую ставку, если он откажется от референдума, это будет значительное падение имиджа в лице курдов», — утверждает политолог.

Наконец, существует и историческая целесообразность. Сейчас, когда в глазах мирового сообщества курды воспринимаются прежде всего как главная сила в борьбе с ИГ, а центральное правительство в Ираке ещё слабо, самое благоприятное время объявить о независимости.

«Они понимают, что другой такой возможности, другого такого шанса в иное время у них не будет», — отмечает Кирилл Семёнов.

Все против

Но именно необходимостью борьбы с ИГ обосновал свой призыв к курдам отложить проведение референдума генеральный секретарь ООН Антониу Гутерреш. Как отметил его официальный представитель Стефан Дюжаррик, «генсек уважает суверенитет, территориальную целостность и единство Ирака». По его мнению, все проблемы между Эрбилем и Багдадом могут быть решены «посредством структурированного диалога и конструктивного компромисса».

• Антониу Гутерреш
• globallookpress.com
• Li Muzi/Xinhua

«Любое одностороннее решение провести референдум в это время будет отвлекать от необходимости нанести поражение ИГИЛ», — считает Гутерреш.

Схожей позиции придерживаются и США, которые не отрицают права курдов на самоопределение, но считают, что нынешняя инициатива является несвоевременной.

«Соединённые Штаты Америки последовательно указывали лидерам Курдского регионального правительства, что референдум отвлекает от попыток нанести поражение ИГИЛ и стабилизировать освобождённые районы», — говорится в распространённом 16 сентября 2017 года заявлении Белого дома. Особую обеспокоенность Вашингтона вызывают планы курдов провести этот референдум в районах, захваченных ими у ИГ, которые, однако, находятся вне конституционно определённых границ курдской автономии.

«Проведение референдума в спорных районах, в частности, является провокацией и дестабилизирует ситуацию», — говорится в заявлении администрации Трампа.

Представители России неоднократно заявляли о необходимости уважать территориальную целостность Ирака, подчёркивая, что результаты референдума могут повлиять на весь регион. «Рассчитываем, что при принятии окончательных решений будет просчитано все, что касается политических, геополитических, демографических и экономических последствий этого шага, в том числе с учетом того, что курдский вопрос шире границ современного Ирака и затрагивает ситуацию в целом ряде соседних государств», — заявил в июне 2017 года министр иностранных дел России Сергей Лавров в интервью курдскому телеканалу Rudaw.

Соседи Ирака — Турция и Иран — явно не в восторге и одновременно с призывами не проводить референдум планируют силовые действия в случае дестабилизации обстановки в регионе. Единственной страной, которая формально поддержала проведение референдума в Иракском Курдистане, стал Израиль — давний партнёр курдов, заинтересованный в ослаблении своих арабских соседей и Ирана.

Танец с саблями

Дело в том, что референдум в Иракском Курдистане расценивают как угрозу своей внутренней безопасности не только Ирак, но и Сирия, Иран и Турция, ведь курды проживают и в приграничных регионах всех этих стран. Более того, там действуют сепаратистские движения, ратующие за независимость.

Неудивительно, что эту проблему обсуждают не только политики, но и военные. Так, референдум в Иракском Курдистане был вынесен на повестку дня во время недавней встречи начальников штабов вооруженных сил Турции и Ирана Хулуси Акара и Мохаммада Хосейна Багери.

• Мохаммад Хосейн Багери приветствует Хулуси Акара во время его официального визита в Анкару 15 августа 2017 года

17 сентября секретарь иранского Высшего совета национальной безопасности (ВСНБ) Али Шамхани заявил, что отделение Иракского Курдистана приведёт к закрытию государственной границы с сепаратистским регионом Ирака. Также Шамхани намекнул и на возможность проведения военной операции в приграничных районах.

«Иран будет после этого готовить себя к более глубокому проникновению на территорию (северного Ирака. — RT ), чем район общей границы», — заявил Шамхани, говоря о вероятных действиях исламской республики после проведения референдума.

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган в свою очередь не стал говорить о вероятности военного вторжения, однако перенёс заседание Совета национальной безопасности страны с 27 на 22 сентября 2017-го. В этот день турецкий президент должен вернуться из США, где планирует обсудить курдский вопрос с президентом Трампом.

«После этого заседания и совещания кабинета министров Турции Барзани ещё лучше поймет, насколько щепетилен для Турции вопрос референдума», — заявил Эрдоган.

Кроме того, 18 сентября 2017 года турецкие войска начали незапланированные военные учения на границе с Иракским Курдистаном.

Наиболее жёстким в своих высказываниях был премьер-министр Ирака Хайдер Абади. «Если иракскому населению угрожают применением незаконной силы, то мы готовы на военное вторжение», — заявил AFP аль-Абади. Однако он подчеркнул, что готов к переговорам с Эрбилем.

Аналитики отмечают, что одним из главных раздражающих факторов для иракского руководства стало намерение провести референдум в Киркуке, который не входит в состав курдской автономии.

«Это фактор, который может способствовать дальнейшему конфликту с Багдадом, потому что там располагаются нефтяные месторождения», — ранее отметил RT эксперт Института Ближнего Востока Сергей Балмасов.

Однако, как заявил в эксклюзивном интервью RT премьер-министр Иракского Курдистана Нечирван Барзани, проводя референдум в Киркуке, курды не пересматривают границ своей автономии.

«Референдум не будет определять границы Курдистана. Это возможно сделать лишь путём серьёзного диалога с Багдадом. Мы, люди, живущие в регионе Курдистан, в частности курды, не хотим навязывать свою волю другим народам и группам населения в этом регионе, таким как арабы, туркоманы, христиане и другие группы, проживающие в различных районах внутри этих границ», — подчеркнул RT Барзани.

Опасные сценарии

Как отметил Кирилл Семёнов, попытки силового решения курдского вопроса чреваты серьёзными проблемами, прежде всего для Багдада и Анкары.

«Вопрос в том, обладает ли Ирак реальными рычагами воздействия, и вопрос в том, чем этот конфликт закончится, — отметил RT эксперт. — Возможно, будет расширение границ Иракского Курдистана». «Пешмерга — очень боеспособная сила, сопоставимая с иракской армией», — отметил эксперт.

Для Турции же существует опасность объединения против неё всех курдов, если она решится на интервенцию в Иракском Курдистане. Дело в том, что ранее именно Анкара поддерживала режим Барзани в противовес радикалам, входящим в зонтичную структуру Союза общин Курдистана. Это объединение возглавляется не кем иным, как лидером Рабочей партии Курдистана Абдуллой Оджаланом.

В объединение также входят контролирующая северо-восток Сирии партия «Демократический союз» (PYD) и ведущая боевые действия против Ирана Партия свободной жизни в Курдистане.

• Масуд Барзани
• SAFIN HAMED

«Есть угроза того, что в случае жёсткого давления на режим Барзани он может пойти на контакт со своим оппонентами из PYD, тогда будет антитурецкий консенсус среди всех курдских сил», — утверждает эксперт. В результате по всей юго-восточной границе Турции возникнет единый антитурецкий фронт.

«Эти страны (Иран и Турция. — RT ) повлиять на ситуацию могут и экономически, и политически, и иным образом, — подчеркнул RT преподаватель факультета гуманитарных наук НИУ ВШЭ Григорий Лукьянов. — Тем не менее такого рода вмешательство сулит определённые риски, прямую конфронтацию с главным союзником курдов — Соединёнными Штатами Америки».

«Эти страны будут взвешивать каждый свой шаг, перед тем как его осуществить», — отмечает политолог.

Осложняют обстановку в Курдистане и внутренние противоречия. Против проведения референдума выступили вторая по численности в парламенте региона левоцентристская партия «Горран — Движение за перемены» и Исламская группа Курдистана. Их не устраивает, что референдум проводят без согласования с парламентом.

Народное волеизъявление намерены бойкотировать и представители туркоманской и арабской общин. 20 августа 2017 года населённый курдами-езидами район Синджар провозгласил собственную автономию, уже от режима Барзани. В Синджаре же располагаются формирования шиитских ополченцев, которые не поддерживают проведение референдума. Уже поступают сообщения о стычках между шиитами и курдской пешмергой в спорных районах. Наконец, Патриотический союз Курдистана, контролирующий восток региона с центром в Сулеймании, 16 сентября 2017 года призвал рассмотреть более внимательно «альтернативу» референдуму, предложенную США, Великобританией и ООН, которую руководство в Эрбиле предпочло отклонить.

Замороженная независимость

Как отмечает Rudaw, этот альтернативный план предусматривает перенос референдума на 2019 год. Взамен Эрбилю предложили обсудить курдский вопрос в ООН. Барзани считает это предложение недостаточным и не удовлетворяющим требованиям курдов.

По мнению экспертов, США скорее вынуждено выступают в поддержку территориальной целостности Ирака, поскольку вместе с курдами поддерживают и правительство Хайдера Абади. Однако в случае с провозглашением независимости по итогам референдума они не оставят Курдистан без поддержки. «США могут на время приостановить финансовую помощь курдам, но потом восстановят её в полном объёме», — отмечает Кирилл Семёнов.

«Курдистан важен для расположения военных объектов в США, это лучшее место для закрепления в регионе, с лояльной средой», — объясняет американские мотивы эксперт.

Политолог подчёркивает, что весьма вероятно, что курдское руководство не будет провозглашать независимость по итогам референдума, а использует его как инструмент давления на Багдад и, возможно, Анкару.

«Курды будут свои позиции взвешивать, консультируясь с американцами, Объединёнными Арабскими Эмиратами, Израилем», — утверждает эксперт.

«Когда мы говорим о том, что 25-го числа пройдёт референдум, это не означает, что на следующий же день после него мы провозгласим независимость», — заявил в эксклюзивном интервью RT премьер-министр курдской автономии Нечирван Барзани. — Вся суть проведения такого референдума в том, чтобы выразить волю и желание народа, нации в целом. Для политического руководства это станет мандатом для проведения дальнейших дискуссий и продвижения этой идеи при диалоге с Багдадом».

По его словам, заинтересованные стороны постараются «на время заморозить этот вопрос». «Скорее всего, это будет напоминать ситуацию вокруг Косово», — отмечает эксперт. По его мнению, хотя с Иракским Курдистаном после референдума и продолжат отношения как с де-факто независимым, но признание его как суверенного государства наступит не скоро.

* «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ) — террористическая группировка, запрещённая на территории России.

• Переводчик: nessie264

Оригинал публикации:What the Kurdish Referendum Means for the Future of Iraq

10 апреля 2003 года я ехал по дороге к западу от Киркука, ожидая, что город захвачен курдской пешмергой; я опасался, что можем приехать туда до того, как иракская армия уйдёт или будет разбита. Мы не видели ни одной машины, ехавшей навстречу нам из Киркука, а это могло означать, что боевые действия всё ещё идут.

По сторонам мы видели брошенные лагеря армии Ирака, но мародёров не было - плохой знак в Ираке в военное время, где только крайняя опасность удерживает мародёров от попытки захватить самую богатую добычу. Мы толковали о том, как быть, когда навстречу нам показалась машина, ехавшая из Киркука; её водитель высунулся в окно и крикнул: «Всё закончилось - дорога в Киркук открыта».

В самом городе - разгул мародёрства; растаскивали всё, от матрасов до пожарных машин. Я видел, как два грабителя угоняют большой жёлтый бульдозер, который они только что украли. Отряды курдской пешмерга взяла город несколько часов назад, заявив, что пришла сюда, чтобы заполнить вакуум власти, оставшийся после распада иракской армии и чтобы восстановить порядок, хотя почти ничего не делала для того, чтобы остановить мародёров.

Пешмерга неоднократно обещала американцам, что у неё нет планов захватить Киркук и, даже сейчас она утверждала, что это только временная оккупация. Старший курдский офицер, стоя на развалинах канцелярии губернатора, заявил мне, что «мы ожидаем, что часть наших людей будет выведена через 45 минут».

Четырнадцать лет спустя курды по-прежнему контролируют Киркук, нефтяную столицу северной части Ирака со смешанным населением из курдов, арабов и туркменов, а также большую часть этой провинции. Лидеры возглавляемой США коалиции во время вторжения боялись, что если курды захватят город, это спровоцирует вторжение Турции, поскольку Турция объявила, что не потерпит подобной вещи. Я написал статью с описанием курдского захвата города под заголовком «Курдская победа вызывает страхи турецкого вторжения».

Журналисты, пишущие о Киркуке, часто называли его «пороховой бочкой» из-за имеющихся этнических и религиозных разногласий наряду с его нефтяным богатством, которое хотели бы контролировать так много различных сторон.

Это клише полезно для журналистов, пишущих в целом об Иракском Курдистане, поскольку оно предполагает, что взрыв произойдёт, хотя и неизвестно, когда именно. Снова и снова предсказания турецкого вторжения или войны между пешмергой и армией центрального правительства Ирака за спорные территории оказывались ложными или преждевременными.

Референдум о независимости контролируемой курдами территории, назначенный на 25 сентября, - последнее из событий, объявленных угрозой стабильности Ирака и доброй части Ближнего Востока. Редко когда демократическое голосование на таком небольшом куске территории вызывает такое единодушное осуждение со стороны такого количества мировых держав, включая США, Великобританию, Германию и Францию.

Белый дом в своём заявлении обращает внимание «лидеров Регионального правительства Курдистана, что референдум отвлекает от усилий по разгрому ИГИЛ* и установлению стабильности на освобождённых территориях. Проведение референдума на спорных территориях носит чрезвычайно провокационный и дестабилизирующий характер».

Региональные державы, такие как Турция и Иран, так же требовали, чтобы референдум был отменён и угрожают возмездием, если этого не будет сделано. В Багдаде премьер-министр Хайдер Аль-Абади осудил его, а Верховный суд вынес постановление, сто референдум «неконституционен». Но, несмотря на все эти крики и ярость, похоже, что голосование состоится.

Странность этой истерической реакции в том, что референдум не имеет обязательной силы и не обязывает президента регионального правительства Масуда Барзани делать что-то конкретное для достижения самоопределения. Он сам сказал, что цель голосования - «заявить миру, что мы хотим независимости», добавив, что зарубежные державы полагали, что призыв к референдуму это всего лишь «карта давления», уловка для получения уступок от Багдада.

Продвигаясь дальше с референдумом, он уверен, что твёрдо поставил курдскую независимость на повестку дня. Как бы то ни было, а он продемонстрировал, что международное сообщество боится всего, что дестабилизирует Ирак и что сотрудничество с курдами не может считаться само собой разумеющимся.

Среди иракских курдов Барзани уже восстановил свою репутацию как образцовый носитель идеи курдского национализма, бросая вызов угрозам и уговорам о переносе или отмене референдума. Даже курдские лидеры выступали против него, так как слишком рискованно призывать отдать как можно больше голосов за независимость, поскольку этим можно подорвать требование о создании курдского государства.

Кроме того, национальный вопрос отвлекает внимание от коррумпированности и некомпетентности регионального правительства Курдистана и ужасного состояния экономики. Барзани назначил президентские и парламентские выборы на 1 ноября, когда он и его Курдская демократическая партия получат преимущество из подавляющего голосования «за» на референдуме, проведённом 35-ю днями ранее.

Политический ландшафт в северной части Ирака меняется и другим образом. ИГИЛ отступает, а в четверг иракская армия начала наступление против последнего из оставшихся значительных анклавов в Хавии, к западу от Киркука.

Как всегда, просчитать политический и военный баланс сил в Ираке сложно из-за такого количества участвующих игроков, и то, как они объединятся, непредсказуемо. Как, например, отреагирует Абади на такое подозрительное отношение к нему со стороны регионального правительства? Его войска только что одержали историческую победу над ИГИЛ, после девятимесячной осады захватив Мосул. Он не хочет потерять полученный им тогда кредит доверия, когда с ним вступит в конфронтацию Барзани.

С другой стороны, окончательный успех в Мосуле зависит от поддержки с воздуха со стороны возглавляемой США коалиции. Без неё военная мощь центрального правительства на данный момент слишком скромна, чтобы оно могло применить военный вариант против курдов.

Это ещё одна причина, почему курдское руководство может проявить осторожность после референдума, полагая, что отмены в последнюю минуту не будет: слишком много они могут потерять. Требование курдами самоопределения не похоже на то, как это было у алжирцев и вьетнамцев после Второй Мировой войны, поскольку, во многих отношениях региональное правительство Курдистана уже и так имеет большую независимость, и пользуется ей с 2003 года. Это правительство политически и в военном отношении сильнее, чем многие члены ООН. Но правда и то, что реальная доля политической власти курдов в номинально коалиционном правительстве в Багдаде сокращается. По существу, Ирак - уже это две страны, несмотря на сохраняющиеся внешние признаки унитарного государства.

Реальное ограничение для самоопределения для Иракского Курдистана в том, что, независимо от референдума, он останется мелкой рыбёшкой в водах, кишащих акулами. США и их союзникам после разгрома ИГИЛ курды будут больше не нужны в той степени, как сейчас. Центральное правительство Ирака будет сильнее, а не слабее. Самый безопасный курс для курдов по-прежнему - это конфедеративное соглашение о разделении власти с Багдадом, но до сих пор ни та, ни другая сторона не проявила желания, чтобы это произошло.

Примечание:

Подпишитесь на нас

Референдум в Иракском Курдистане завершился вполне предсказуемым результатом. Курды всегда хотели получить независимость, о которой мечтали долгие годы и приближали этот день, как только могли. Что будут делать теперь власти Ирака? Как посмотрят на это в Анкаре? Как изменится положение сил на Ближнем Востоке? Выгодно ли это США?

На сегодняшний день 93% участников референдума сказали «да» независимости региона. Проголосовали «против» 6,71% избирателей. Но подсчет все еще продолжается, хотя безусловное лидерство за сторонниками независимости. Всего в референдуме приняли участие порядка 3,3 млн. человека, а явка составила 72,16%. Правда, никто не гарантирует, что после референдума регион сразу получит независимость. Но слово будет сказано!

Иракский Курдистан: боеспособная армия имеется, нефтяные месторождения как основа экономики – тоже. С безопасностью и общественным спокойствием тоже все в порядке, что удивительно для ближневосточного региона. Задатки для создания и развития национального государства имеются, впрочем, как и проблемы с внешним признанием.

Ирак: в Тегеране не смирятся с потерей региона и утратой контроля. Любое сопротивление постараются подавить. Федеральный суд Ирака накануне запретил властям ИК проводить референдум о независимости. Причина: он противоречит иракской конституции, поэтому его итоги не признают.

Анкара: Турция против референдума, так как видит в нем угрозу для своей безопасности. Турки уже закрыли «Хабур» - один из крупнейших КПП на границе с Ираком, обещая прекратить транзит нефти из Курдской автономии из-за референдума. Турецкое правительство называет референдум незаконным.

Ближний Восток: в целом, курды пока не добились особых успехов в войне за независимость. Турецкие курды проигрывают, сирийские вроде захватили ряд территорий под шумок гражданской войны, но вряд ли смогут удержать их. Только иракские курды контролируют и управляют своей территорией, но не могут выйти из-под контроля Тегерана. Референдум 2017 года, правда, может многое изменить: пешмерга, правительство и политики объединились.

Лига арабских государств и Иран раскритиковали желание курдов обрести свободу. Багдад на пару с Анкарой даже санкциями пригрозил.

США: «глубоко разочарованы»! Прогнозируют нестабильность в регионе, но отношения с Иракским Курдистаном разрывать не станут. Им курды нужны в качестве антииранского плацдарма, тогда и поддержку им обеспечат. Но проблема в том, что это не в интересах самих курдов.

Россия: мы являемся ключевым инвестором в этой стране, опережая по этому показателю и Штаты, и Турцию. Референдум мы не осуждаем, а просто наблюдаем со стороны за волеизъявлением курдского народа.

Дружественные отношения портить незачем, да и позиции России в регионе только укрепятся. Не стоит забывать и про наш интерес к курдским месторождениям. Соглашение о сотрудничестве в сфере разведки и добычи углеводородов мы уже подписали этим летом.

В ближайшее время положение дел на Ближнем Востоке вряд ли сильно измениться. Курды сделали пока первый шаг к получению независимости: провели референдум и зафиксировали свои территориальные приобретения.

Теперь Эрбиль получит возможность поторговаться с Багдадом на равных (почти!). Иракским властям придется сделать выбор: или военный конфликт с Иракским Курдистаном, или же предоставление ему де-факто независимости при юридическом нахождении в составе Ирака.

Барзани поступил дальновидно, защитив свои тылы. Багдаду придется выбирать и вступить в диалог с Эрбилем. Надавить на курдов не смогут, значит, придется договариваться. Россия же поступила мудро, когда не стала критиковать выбор курдского народа.

В автономном Иракском Курдистане проходит референдум по вопросу независимости. Официальный Багдад и соседние Иран и Турция выступают категорически против плебисцита иракских курдов и грозят им санкциями. Между тем накануне первые местные выборы прошли в Сирийском Курдистане, который тоже добивается автономии. RT выяснял, как изменится геополитический расклад в регионе после голосования и смогут ли иракские и сирийские курды договориться о создании единого национального государства.

Reuters Thaier Al-Sudani

В Иракском Курдистане проходит референдум по вопросу независимости. Несмотря на просьбу отложить плебисцит, прозвучавшую со стороны главного союзника иракских курдов — Соединённых Штатов, и жёсткое давление Багдада, Тегерана и Анкары, Эрбиль не стал отменять или переносить дату голосования. Оно началось, как и планировалось, 25 сентября в 7:00 по московскому времени.

• Курды, поддерживающие референдум о независимости Курдистана, в городе Эрбил, Ирак
• Reuters
• Azad Lashkari

Нынешний Иракский Курдистан — это автономное государственное образование в составе Ирака. В 1990-м году оно получило фактическую независимость от Багдада, после того как союзные американцам отряды местных курдов во время операции «Буря в пустыне» вытеснили из региона силы Саддама Хусейна. В 2006 году регион, населённый курдами, получил по конституции Ирака статус широкой автономии. Собственный президент, парламент, законы, даже собственные вооружённые силы — всё это у Курдистана уже есть. Теперь речь идёт о доведении процесса государственного строительства до логического конца — о признании независимости. Подкрепляют это стремление постоянные трения с официальным Багдадом.

В 2014 году иракское правительство после очередного конфликта прекратило субсидировать бюджет автономии. В результате государственные структуры курдов столкнулись с проблемой недофинансирования, которую решили, поставив под свой контроль весь экспорт нефти из региона. Так Иракский Курдистан получил финансовую самостоятельность.

Однако проблема нынешнего референдума не в том, что какой-то регион Ирака стремится к отделению. Курды проводят голосование и в районах, которые формально не входят в границы автономии. Прежде всего это Киркук — нефтяная столица северного Ирака, где проживают как арабы (сунниты и шииты), так и курды, ассирийцы, езиды, туркоманы. Курдские отряды пешмерга де-факто контролируют этот город — именно они освободили его от ИГ* в 2014 году. Вопрос, вынесенный на референдум, сформулирован так, чтобы он касался автономии и других районов Ирака.

«Вы хотите, чтобы регион Курдистан и курдские территории за его пределами стали независимым государством?» — написано в избирательном бюллетене.

Против всех

Ни одно государство в мире, за исключением Израиля, не поддержало проведение референдума в Иракском Курдистане. США совместно с ЕС и ООН предложили курдам альтернативу — отложить референдум на два года. Взамен США обязались обеспечить поддержку новому плебисциту уже на уровне ООН. Свою позицию американцы мотивировали тем, что вопрос курдского референдума может рассорить основные воюющие с ИГ* силы: курдов, США, Турцию, Ирак. Но Эрбиль отказался идти на уступки.

Референдум — вызов для всех соседей Иракского Курдистана: ведь в приграничных районах Ирана, Сирии, Турции проживает курдское население. Иран и Турция боятся, что референдум в Ираке даст импульс сепаратистам внутри этих стран, и пытаются надавить на иракских курдов.

18 сентября 2017 года турецкие военные начали учения на границах с Иракским Курдистаном. Спустя шесть дней свои манёвры инициировали иранцы. Главы генштабов обеих стран договорились координировать действия по курдскому вопросу. Помимо военного устрашения прорабатываются и меры экономического воздействия. Иран уже перекрыл границы с Сирийским Курдистаном.

Обе страны неоднократно заявляли, что прибегнут ко всем возможным способам давления на Эрбиль в случае проведения референдума.

• Турецкие военные на границе с Иракским Курдистаном
• Reuters
• Thaier Al-Sudani

«Мы требуем полной отмены (референдума. — RT ), чтобы нам не пришлось вводить санкции», — заявил за два дня до голосования пресс-секретарь турецкого правительства Бекир Боздаг.

Ранее о возможности введения ограничительных мер против Эрбиля говорил турецкий президент Реджеп Эрдоган. Теперь он пригрозил закрыть границу с автономным образованием со стороны Турции и намекнул, что может приостановить импорт курдской нефти.

Анкара имеет самый серьёзный рычаг давления на автономный регион: вся нефть из Иракского Курдистана идёт именно туда. Однако санкции — палка о двух концах: от сотрудничества с регионом во многом зависит экономика и благополучие жителей небогатого юго-востока Турции.

«Возможности федеральных властей Ирака недостаточны, чтобы решить проблему силой», — прокомментировал в беседе с RT вероятность вторжения иракской армии в курдскую автономию старший научный сотрудник центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН Константин Труевцев.

По его словам, следует исключить и возможность вторжения в Курдистан Турции и Ирана. Анкара планирует операцию в Сирии и борется с курдским подпольем на своей территории, а потому не стремится начать войну ещё на одном направлении. Иранская интервенция «чревата для самого Тегерана, так как это будет тот самый предлог, который американцы искали для нанесения удара по Ирану».

Другие курды

На фоне референдума в Ираке практически незамеченным оказалось ещё одно голосование, проведённое в населённых курдами регионах. 22 сентября в контролируемых курдами районах Сирии (этот регион известен как Роджава) прошли выборы представителей местных администраций. В ноябре должны пройти выборы местных советов, а в январе 2018 года — выборы в Демократическую федерацию Северной Сирии (так именуется провозглашённое в марте 2016 года де-факто автономное образование сирийских курдов). Тогда создание этой федерации не поддержали ни в Дамаске, ни в Москве, ни в Вашингтоне. Сейчас против выборов выступили официальные представители Дамаска и Вашингтона, хотя последний сотрудничает с сирийскими курдами в рамках Сирийских демократических сил.

Курдский национальный совет, ориентирующийся на правительство Иракского Курдистана, призвал своих сторонников в Сирии бойкотировать выборы в Роджаве. Причина — идеологические разногласия и борьба за влияние между контролирующей курдские районы Сирии партией «Демократический союз» (PYD) и Демократической партией Курдистана (ДПК), которая удерживает власть в автономном регионе Ирака. При этом сами сирийские курды и турецкая Рабочая партия Курдистана ранее заявляли, что будут уважать результаты референдума своих иракских собратьев.

PYD — это левая политическая сила, которая входит в Союз общин Курдистана, зонтичное объединение курдских партий, возглавляемое лидером Рабочей партии Курдистана Абдуллой Оджаланом.

• Похороны бойцов Отряда народной самообороны, на флагах - портрет лидера Рабочей партии Курдистана Абдуллы Оджалана, окрестности сирийского города Дерик, 2013 год.
• FABIO BUCCIARELLI

Оджалан, после того как в 1999 году оказался в турецкой тюрьме, где он отбывает пожизненный срок, провёл тотальную переоценку своей прежней позиции по курдскому вопросу. Принципиально важным является то, что он отказался от борьбы за создание курдского национального государства и выдвинул идею построения новой структуры на основе «демократического конфедерализма».

«Демократический конфедерализм в Курдистане — это антинационалистическое движение. Оно нацелено на реализацию прав, на самозащиту народов в продвижении демократии во всех частях Курдистана, не оспаривая существующие политические границы. Его целью не является создание курдского национального государства», — утверждает в своей работе «Демократический конфедерализм» Оджалан.

«Сирийские курды не стремятся к независимости региона. Они, скорее, хотят, чтобы Сирия стала демократическим государством, где все граждане имеют одинаковые права», — объяснил в интервью немецкому новостному агентству DPA свои цели лидер PYD Салех Муслим.

Два проекта для Курдистана

И Рабочая партия Курдистана, и PYD считают национальное государство буржуазным образованием, которое угнетает свободную личность. Вместо создания отдельного государства для курдов они выступают за формирование принципиально новых политических структур, основанных на добровольном объединении общин, всеобщем вооружении народа, максимальной эмансипации женщин, секуляризации, распространении кооперативной формы хозяйствования в экономике и передаче максимально возможных полномочий местным органам власти. Этот «анархистский» проект тем не менее не выступает жёстко против существующих национальных государств, но предлагает решить национальную проблему путём создания федераций курдских общин.

«Наше движение стремится создать федеральные структуры в Иране, Турции, Сирии и Ираке, открытые для всех курдов, которые создадут зонт конфедерации для всех четырёх частей Курдистана», — подчёркивает Оджалан.

Однако, как отмечают наблюдатели, заявленные идеи наталкиваются при воплощении на курдский национализм, который доминирует в сознании курдских ополченцев.

«В целом это движение курдских националистов, которые стремятся создать единое курдское государство», — прокомментировал ситуацию в беседе с RT президент Общества дружбы и делового сотрудничества с арабскими странами Вячеслав Матузов.

Оппонентом проекта Оджалана и других левых курдских сил выступает доминирующая в Иракском Курдистане Демократическая партия Курдистана Масуда Барзани. ДПК — консервативная националистическая партия, не скрывающая стремления к курдскому национальному государству. Именно при её поддержке турки ранее наносили удары по позициям РПК в горах Иракского Курдистана.

• Масуд Барзани во время референдума за независимость Курдистана
• Reuters
• Azad Lashkari

Идеологические разногласия между двумя главными курдскими политическими проектами — не единственное, что разделяет этот народ, говорящий на как минимум двух курдских языках — курманджи и сорани. Внутри Иракского Курдистана существуют и другие политические группы и кланы, оспаривающие власть клана Барзани. Это «Горран», Исламская группа Курдистана и Патриотический союз Курдистана (последний имеет свои вооружённые силы и управляет востоком региона). Они выступают за референдум, но готовятся дать бой Барзани после плебисцита.

Пейзаж после битвы

Эксперт Института Ближнего Востока Сергей Балмасов отметил в разговоре с RT, что России стоит обратить пристальное внимание на выборы президента и парламента Иракского Курдистана, которые назначены на 1 ноября.

«Самая серьёзная проблема для Барзани — это проевропейские группы и фракция «Горран», — утверждает эксперт. — Они обвиняют Барзани в коррупции и соглашениях с Россией (с компанией «Роснефть». — RT ), называя их непрозрачными и идущими против народа».

Сам лидер иракских курдов, по словам Балмасова, использует референдум по вопросу независимости, чтобы укрепить свои позиции перед выборами и получить разменную карту в переговорах с Багдадом.

По мнению экспертов, если федеральное правительство Ирака проявит выдержку, то конфликта удастся избежать. Также никто не верит в жёсткое противостояние Анкары и Эрбиля.

«Словесная риторика — это одно, а экономика — это другое», — говорит Балмасов, имея в виду экономические связи Турции и Иракского Курдистана.

Что касается воздействия на политические процессы вне Ирака, то конкурирующие с Барзани левые курды под давлением основной массы курдского населения, воодушевлённого иракским референдумом, займут более националистическую позицию.

«Это побудит курдов в других странах, в том числе в Сирии, к более явному выражению своей позиции», — убеждён эксперт.

* «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ) — террористическая группировка, запрещённая на территории России.

Подпишитесь на нас